Что-то было в темноте, но никто не видел - [7]
Солнце садилось, и наш остров был похож на розовый сосок в открытом море. Поднявшийся ветер ласкал теплым языком шею Миникайф.
Она щурила глаза и улыбалась, глядя на горизонт, словно вспоминала что-то.
Потом она заговорила:
— Ты так хорошо заботишься обо мне.
Я ответил, мол, чего там, делаю что могу.
— Как будто я — медвежонок.
— Угу, медвежонок…
— Нет, вернее, котенок. Маленький потерявшийся котенок, а ты как будто большой пес, пожалел меня и подобрал.
Я смотрел, как волны лижут остров, похожий на сосок, и думал, что, будь у меня между ног хоть мало-мальски годный инструмент, он наверняка ожил бы в эту минуту.
— Ты когда-нибудь купался ночью?
— Нет, никогда.
Тут она встала.
— Если хочешь, можем искупаться.
В лесу какая-то птица проглотила слишком большого для нее москита. Она пролетела по кривой метров сто и рухнула на песок.
— Но у меня купальника нет.
Миникайф сказала, что у нее тоже. И рядом с мертвой птицей упали длинный кусок материи и белый купальник.
За ее спиной сияли все звезды. Я узнал Лебедя, Быка, и, несмотря на его бледность, созвездие Швеи, длинными прозрачными нитями опутавшее волосы Миникайф.
От купальника на ее коже остались белые полоски. Разноцветная Миникайф смахивала на экзотическую рыбу.
Она побежала к морю и тоненько взвизгнула, окунувшись в воду. Помахала мне рукой: мол, догоняй.
Я колебался. Если я сниму штаны, она увидит мое увечье, и это будет конец всем моим мечтам о насадке.
— Я устал, — ответил я. — Пойду лучше спать.
И направился к нашей поляне.
Миникайф что-то сказала, я плохо расслышал.
«Какой идиот», кажется.
Ветер швырнул пригоршню песка прямо мне в лицо, и до хижины я добрался в слезах.
Долгие ночные часы я проводил один. Пока Миникайф переваривала дневную порцию солнца, я уходил на пляж с карманным фонариком и раздевался. Ветер, точно испорченный мальчишка, налетал, несмотря на поздний час, и лапал меня повсюду.
А какие мерзости он мне нашептывал! Просыпались волны и тоже нашептывали мерзости. Время от времени загулявший краб подбирался ко мне боком и говорил уж вовсе непотребные вещи, известные только ему.
А я делился с ними своими надеждами насадить Миникайф. Рассказывал подробно и с юмором. Каким образом я хотел это сделать, да как приступить, и все такое. Им было смешно. Они смеялись, и я тоже смеялся в ответ и добавлял пикантные детали, которые мне бы и в голову не пришли минуту назад.
Ветер был сатиром, краб похабником, а волны подкатывались к моим ногам как голые девки. Все это создавало поистине странную атмосферу. Она ударяла в голову. Я был на взводе. Обливался потом.
Измучившись, я возвращался в хижину, где Миникайф спала крепким сном поджаренного гренка. Я подходил к матрасу, на котором она лежала, стоял и смотрел на нее, голую, закутанную в москитную сетку.
Мне хотелось сочинить стихи, но не получалось. На полу валялись обрывки веревки. При виде их мне приходили совсем не поэтические мысли. Эти мысли ударяли в голову.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Я прохаживался по опушке леса, там, где кончалась полоса песка. В сотне метров от меня Миникайф дремала, принимая солнечную ванну.
Я чувствовал себя в отличной форме. Как в ту ночь, когда в хижине мне пришла мысль о веревках. Мысль совсем не романтичная, что правда, то правда, но все равно прекрасная мысль.
Эта крошка в белом купальнике довольно поводила меня за нос, пора брать быка за рога. То, что я собирался сделать, было, конечно, гадко, ну и что с того? Свидетелей нет, разве только крабы, известные похабники, которые будут на моей стороне, да этот непотребный остров, который посмеется вместе со мной.
И плевать я на все хотел с высокого дерева, мораль утонула вместе с командой корабля, и ею закусывали на дне океана косяки рыб — фанаток групповухи.
Все, что меня интересовало в этот вечер, — Миникайф, я и куча веревок, крепких веревок с морскими узлами, которые заставят ее понять, что сопротивляться бесполезно.
Ее белый купальник станет у меня мучеником, комочком спутанного акрилового волокна, поверженным в прах. А я, старый евнух, переквалифицируюсь в насадчика. Я, конечно, в этом деле новичок, но ощущал в себе призвание.
Дивные ночи светили мне в перспективе.
Этот прилив оптимизма был, увы, последним.
Дальнейшие события показали, что в такой жизни, как моя, светлые полосы редки и со всех сторон окружены напастями. Позади у меня скверные воспоминания, впереди — скверное будущее, а в настоящем — сплошные скверные предзнаменования.
От Миникайф мне вообще не следовало ожидать ничего хорошего.
Она лежала ничком и, кажется, спала, обнимая песок. Никогда в жизни я не видел такого загорелого тела. Кожа на спине была словно обугленная. Руки приобрели глубокий медный оттенок, а ляжки сзади походили на два куска хорошо поджаренного мяса.
Она поднялась; мне показалось, что у нее усталый вид.
Я спросил, хорошо ли она себя чувствует. Она ответила, что не очень, вот уже несколько дней плохо спится, нет аппетита и подташнивает.
Не думает ли она, что тому виной рыбы цвета спортивных машин или желтые фрукты, богатые витаминами?
Она огрызнулась в ответ, что понятия не имеет, мол, она не врач, и вдобавок ко всей этой пакости у нее ужасно чешутся руки, уже третий день, все сильнее и сильнее.
Посетите самый маленький на свете зоопарк. Где на нас всегда смотрит какое-то животное своим немигающим взглядом. Оно смотрит, как мы живем бесцельно, мучаемся от тоски и умираем от одиночества. Мертвая жирафа. Корова, превратившаяся в девушку, но оставшаяся коровой в душе. Маленький, беззащитный коала, жертва цивилизованного неврастеника. Мужчина с глазами ездовой собаки. Муж с глазами гадкой крысы. Индус, похожий на кота.Животные, как мерило человеческого. Картонно-пластиковый мир, одинаково жестокий и к тем, и к другим.
Неизвестно, в какой стране идет война. Здесь есть разрушенные города и элитные кварталы, террористы и мирные жители с синяками на плечах «от ношения оружия», вьетнамские эмигранты, словенский солдат, серийный убийца с Кипра, эстрадные звезды и шоумены. Но война — лишь информационный повод для рекламодателей, которые отдадут жизнь в борьбе за рейтинг. Головорезы-спецназовцы идут в атаку с рекламными надписями на куртках. Раздают шоколадки беженцам, неважно, что скоро их уничтожат. Телезрители не должны впадать в депрессию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Томас Гунциг (1970) — бельгийский писатель, один из самых ярких представителей современной франкоязычной литературы, лауреат премий Виктора Росселя и Издателей Бельгии.Буйная фантазия, черный юмор и умение видеть абсурд в обыденном принесли ему славу «внучатого племянника Кафки». На русском языке опубликованы его романы «Смерть билингвы», «Что-то было в темноте, но никто не видел» и сборник новелл «Самый маленький на свете зоопарк».«Всем, кто задастся вопросом, с какой стати мне вздумалось написать подобную книгу, я отвечу: просто ради собственного удовольствия и в знак любви», — говорит Гунциг о своем новом романе «10 000 литров чистого ужаса», в котором автор отдает дань любви целого поколения к жанру horror и, особенно, его разновидности survival (выживание)
Таиланд. Бангкок. Год 1984-й, год 1986-й, год 2006-й.Он знает о себе только одно: его лицо обезображено. Он обречен носить на себе эту татуировку — проклятие до конца своих дней. Поэтому он бежит от людей, а его лицо всегда закрыто деревянной маской. Он не знает, кто он и откуда. Он не помнит о себе ничего…Но однажды приходит голос из прошлого. Этот голос толкает его на дорогу мести. Чтобы навсегда освободить свою изуродованную душу, он должен найти своего врага — человека с татуированным тигром на спине. Он должен освободиться от груза прошлого и снова стать хозяином своей судьбы.
Откуда мы здесь? Как не потерять самое дорогое? Зачем тебе память? Кто ты? Сборник художественных рассказов, антиутопий, миниатюр и философских задач разделен на две части. Одна с рассказами, которые заставят Вас обратить внимание на важные вещи в жизни, о которых мы часто забываем в повседневности будней, задуматься над проживаемой жизнью и взглянуть на жизнь с другой точки зрения. Другая часть наполнит настроением. Это рассказы с особой атмосферой и вкусом.
Эта книга написана для тех, кто очень сильно любил или все еще любит. Любит на грани, словно в последний раз. Любит безответно, мучительно и безудержно. Для тех, кто понимает безнадежность своего положения, но ничего не может с этим сделать. Для тех, кто устал искать способ избавить свою душу от гнетущей и выматывающей тоски, которая не позволяет дышать полной грудью и видеть этот мир во всех красках.Вам, мои искренне любящие!
«Одиночество среди людей обрекает каждого отдельного человека на странные поступки, объяснить смысл которых, даже самому себе, бывает очень страшно. Прячась от внешнего мира и, по сути, его отрицая, герои повести пытаются найти смысл в своей жизни, грубо разрушая себя изнутри. Каждый из них приходит к определенному итогу, собирая урожай того, что было посеяно прежде. Открытым остается главный вопрос: это мир заставляет нас быть жестокими по отношению к другим и к себе, или сами создаем вокруг себя мир, в котором невозможно жить?»Дизайн и иллюстрации Дарьи Шныкиной.
Человечество тысячелетиями тянется к добру, взаимопониманию и гармонии, но жажда мести за нанесенные обиды рождает новые распри, разжигает новые войны. Люди перестают верить в благородные чувства, забывают об истинных ценностях и все более разобщаются. Что может объединить их? Только любовь. Ее всепобеждающая сила способна удержать человека от непоправимых поступков. Это подтверждает судьба главной героини романа Юрия Луговского, отказавшейся во имя любви от мести.Жизнь однажды не оставляет ей выбора, и студентка исторического факультета МГУ оказывается в лагере по подготовке боевиков.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.В четвертый выпуск вошли произведения 21 автора, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.