Что можно сделать, когда сделать уже ничего нельзя - [7]

Кто клял свою судьбу, а кто молился.

А Ричард Кори ночью жарким летом

Пошел к себе домой и застрелился.

 

(Перевод с англ. Л. Алавердовой)

Депрессивные больные – о себе

«Чувство отчаяния, горя». «Ощущение непоправимости жизни». «Если бы кто-нибудь дотронулся до меня, я бы задрожал, как стекло: я хочу, чтобы меня касались, но не могу пойти на такой риск». «Я не помню, кто я, что мне удается, что во мне такого, чтобы любить, что мне доставляло удовольствие – все ушло, погребено где-то. Я не могу это найти, я не знаю, где искать, и у меня нет энергии – какой смысл?» «Не в состоянии выносить мысли о том, что боль продлится еще». «Полностью без энергии, не в состоянии ничего решать, думать, двигаться, видеть, слышать». «Мертв. Уже умер. Здесь пустота. Это не мое тело, то, что ходит и говорит. Я не в нем. Я не существую. Почему остальные этого не видят? Они не хотят видеть»^[11].

Обобщаю сведения из той же книги: вот таблица, помогающая понять больных депрессией, при этом следуя их же советам.

Не жалейте душевных сил и времени, помогая близким выкарабкаться из депрессии. Напишите теплое письмо или открытку с перечислением, что вас восхищает в этом человеке, пойдите вместе куда угодно: в парикмахерскую, на прогулку, в музей, за покупками, в зоопарк. Нужно говорить о том, что они особенные люди, добры и великодушны, многие бы не справились с тем, с чем справляются они. Любящее сердце подскажет…

Писатель Уильям Стайрон, переживший депрессию и бывший на грани самоубийства, отмечал: «Из множества ужасных проявлений болезни, физических и психологических, чувство ненависти к себе или, не так категорично, крушение чувства самоуважения – один из наиболее распространенных симптомов…»^[12]. Некто описывает свое отчаянное состояние: «Вы в глубокой черной дыре, но вместо того, чтобы бороться, чтобы вылезти, хотите спуститься на самое дно»^[13].

Уильям Джеймс, долгие годы боровшийся с депрессией, сдался в поисках адекватного изображения душевной боли: «Это действенная и активная боль, сорт психической невралгии, совершенно неизвестный нормальному существованию» (цит. по книге У. Стайрона).

Но сам Стайрон все же пытается передать словами то, что здоровому человеку невозможно себе представить: «…Такая непостижимость обычно происходила не из-за отсутствия симпатии, но из-за коренной неспособности здоровых людей представить форму пытки, чуждую повседневному опыту. Для меня эта боль наиболее тесно связана с чувством, когда тонешь или задыхаешься, но даже эти образы не точны».

Американская поэтесса Сильвия Платт: «Я боролась и борюсь с депрессией… Я переполнена отчаянием, почти истерией, как будто меня душат. Как будто огромная мощная сова сидит на моей груди, а ее когти вцепились и сжимают мое сердце»^[14].

Благополучный обыватель обычно не понимает состояние людей, решившихся на самоубийство при депрессии. Уильяма Стайрона неприятно удивило, как публика отреагировала на смерть в мирное время Примо Леви, итальянского писателя, пережившего Освенцим. Многие недоумевали, как мог человек, мужеством и стойкостью которого безмерно восхищались, вдруг обнаружить такую слабость характера!

Между тем, по статистике, депрессия может случиться с каждым. Уильям Стайрон: «Нет никакого сомнения, что депрессия в своей экстремальной форме – это сумасшествие. Это сумасшествие является результатом отклонившегося от нормы биохимического процесса. […] Иногда, хотя и не очень часто, такое больное сознание будет склоняться к насильственным действиям в отношении других. Но, так как у людей с депрессией сознание большей частью обращено на них самих, эти люди становятся опасны только для себя. Безумие депрессии, вообще говоря, противоположно насилию. Это буря, но буря во мраке».

Стайрон сравнивает ощущение больного депрессией с состоянием человека, запертого в перегретой комнате. «И так как нет ни дуновения в этом котле, нет выхода из этого однородного тюремного заключения, вполне естественно, что жертва начинает думать все время о забвении». По свидетельству большинства пытавшихся покончить с собой: «главная цель самоубийства – не окончить жизнь, а положить конец невыносимой душевной боли». Желание избавиться от ежедневной, ежечасной пытки подводит страдальцев к поиску выхода… Люди в тисках суицидальной депрессии полагают, что умереть лучше, чем жить.

Сознание бремени тяжелого психического заболевания, страх его возврата играет решающую роль во многих самоубийствах.

Английская писательница Вирджиния Вульф в прощальной записке мужу: «Я чувствую определенно, что снова схожу с ума. Чувствую, что не сможем выдержать еще один из этих ужасных периодов. И я не могу поправиться на этот раз. Я начинаю слышать голоса и не могу сосредоточиться. Поэтому делаю то, что считаю лучшим»^[15]5.

Страдающие депрессией соображают медленнее, легче отвлекаются, быстрее устают при решении любых задач и страдают забывчивостью. Их мышление менее гибкое, парализовано; варианты решения их проблем минимальны или их вообще не существует, и смерть кажется единственным выходом.

Чувство безнадежности и пессимистического восприятия будущего – типичные предупреждающие сигналы грядущего самоубийства.