Чингиз Айтматов - [33]

Но раз народ его такой путь, равный двум-трём тысячелетиям европейской истории, промчался, то подобная же прорва должна быть перекрыта и в духовной культуре, и в типе писателя. И действительно: как тип писателя Чингиз Айтматов не просто житель середины XX века, но и шаман-заклинатель-мифотворец, акын-рапсод-сказитель гомеровского толка, ренессансно-шекспировский драматург, просветитель и дидакт своего народа, романтик с идеалом высокого накала, реалист-нравоописатель и историограф, и наконец, вполне “модернист”, как и конгениальный ему собрат в Латинской Америке Габриэль Гарсиа Маркес, книга которого “Сто лет одиночества” являет собой подобное же конденсированное табло эпох мировой истории и путей, и сутей, и идей человека...»[28]

Действительно, выдвинувшая Айтматова киргизская литература первой половины 1960-х годов отличается целым рядом особенностей. Художественное мышление писателей существенно изменилось — сказалось это удивительное, динамичное, не в пример сталинскому либеральное время. Значительно углубилось художественное миропонимание, умение связать локальные, местные проблемы с проблемами более широкого масштаба, порой глобального. Наблюдалось разнообразие творческих поисков как в идейно-тематическом, так и в жанрово-стилистическом планах. Усилились попытки найти новые темы, идеи, художественные формы, выразительные средства. Понятно, что иные молодые авторы новаторство понимали всего лишь как обновление внешней формы, стилистики. Отсюда стремление «осовременить» киргизскую литературу за счёт чисто формалистских изысков, что было в те годы довольно характерным явлением.

Примерно в то же время, когда Айтматов создавал такие вещи, как «Белый пароход» и «Пегий пёс, бегущий краем моря», писал свой экзистенциалистский роман «Холодные стены» и рассказ «Толубай сынчы» К. Джусубалиев, свою «Сотую песню усталости» О. Султанов, появились прекрасные импрессионистские стихи С. Акматбековой, Р. Карагановой, пьеса Дж. Садыкова «Семетей — сын Манаса».

Ни в одном из этих творений следов прямого «присутствия» Чингиза Айтматова не видно, и тем не менее его знаковые, поистине этапные произведения сыграли огромную роль в жизни страны, в развитии киргизской литературы и художественной культуры в целом, переживавшей в 1970-е годы подлинный расцвет. За Айтматовым последовала целая плеяда, представленная ярчайшими именами.

Феноменальная всемирная слава Чингиза Айтматова ещё больше подняла значимость литературы, где динамика перемен ощущалась особенно остро. Достаточно шумный успех пришёлся на долю Т. Касымбекова, создавшего целую школу исторического романа. Его знаменитый роман «Сломанный меч», а также «Голубой стяг» Т. Сыдыкбекова показали, что киргизская литература начинает осваивать совершенно нетронутый пласт — богатейшее прошлое народа. Пройдёт время, и в киргизской прозе и поэзии историческая тема займёт ключевое положение, иные писатели вообще сделаются профессиональными историками, издадут фундаментальные научные труды.

Этот знаменательный период исследователи отечественной литературы называют, напоминаю, «киргизским серебряным веком». Самой яркой его фигурой является, естественно, Чингиз Айтматов, но в его тени не потерялись и иные значительные мастера не только литературы, но и кинематографа, музыки, изобразительных искусств. К вышеназванным именам можно добавить С. Эралиева, автора программной поэмы «Путешествие к звёздам», классического произведения киргизского поэтического модернизма, М. Байджиева, автора пьес «Дуэль» и «Древняя сказка», внёсшего в киргизскую драматургию новые настроения, иную театральную эстетику.

Можно и нужно назвать имена Т. Океева, Б. Шамшиева, С. Чокморова, Д. Куйуковой, К. Молдобасанова, Н. Давлесова, А. Джумахматова, Б. Кыдыкеевой, Г. Базарова, Б. Минжилкиев, А. Токомбаевой и других, кто стал широко известен именно в эти годы и по праву стал гордостью культуры Киргизстана второй половины XX столетия.

Говоря о «киргизском серебряном веке», нельзя обойти вниманием ещё один важный фактор — влияние русского языка и в целом русской культуры на жизнь советского Киргизстана. Именно к концу 1950-х появились первые русскоязычные киргизские писатели, позднее их число только умножалось. Список возглавлял Чингиз Айтматов.

Вместе с тем существовала и даже пышно расцветала конъюнктурная, «сервисная» литература, всегда обслуживавшая текущую партийно-идеологическую программу, не отступающая от канонов «социалистического реализма», марксистско-ленинской эстетики. Целый ряд прозаиков, поэтов, драматургов сориентировались на этом пути, и на них пролился дождь почётных званий, орденов, премий.

Нельзя сказать, что это была совсем уж никуда не годная, профессионально несостоятельная литература. С точки зрения жанра, охвата событий, «правильности» толкования событий в духе текущей политической конъюнктуры, «верности» идеям марксизма всё было на месте. Это особенно касалось произведений о Ленине, партии, пятилетних планах советского правительства, достижениях в области науки и техники. Только о Юрии Гагарине, первом космонавте, была создана целая коллекция вполне профессиональных произведений, которые вошли в школьные учебники, хрестоматии, многообразные перечни обязательной литературы. Среди таких произведений была своя классика: «К коммунизму», «Рисуй портрет» А. Токомбаева, «Партбилет» А. Токтомушева, «Ленин в Разливе» С. Эралиева.