Четыре танкиста и собака - [289]

Танкисты посмотрели друг на друга, недоумевая.

– Что за чертовщина? – проворчал Вихура.

– Сдурели, что ли? – буркнул Густлик.

Когда они подъехали ближе, Кос заметил Павлова в группе, руководившей этой странной эвакуацией.

– Сейчас узнаем, в чем дело, – сказал Янек. – Останавливай, – приказал он механику и, стоя рядом с башней, крикнул издали: – Товарищ капитан!

Иван обернулся и, заслоняя глаза рукой от солнца, удивленно посмотрел на танк. Янек спрыгнул на землю и побежал навстречу капитану.

– Мы к вам в гости. Узнаете?

– Очень рад. Только вот момент у нас сейчас сложный, – озабоченно ответил сапер, – город эвакуируем.

– Почему?

– Склады со взрывчаткой в форте заминированы, – показал он в сторону города. – Все взлетит на воздух.

– Когда? Почему?

– Пойдем со мной – узнаешь, – на ходу сказал он. – Наша контрразведка схватила как раз того, кто минировал.

– Командуй здесь, Густлик! – крикнул Кос в сторону танка. – Я скоро вернусь.

– Есть!

Один из солдат-регулировщиков увидел «Рыжего», подбежал к краю кювета и, размахивая красным флажком, кричал Еленю:

– Назад! Как долбанет, так гусеницами накроешься.

– Не надрывайся, сынку, а то охрипнешь, – рявкнул ему в ответ силезец.

Павлов и Кос сошли с шоссе у небольшого бетонного мостика на откосе, покрытом окопами и ходами сообщения. Через несколько шагов они спрыгнули на дно траншеи, пошли гуськом, быстро минуя острые повороты, и наконец за третьим Янек почти столкнулся с часовым.

– Стой! – приказал солдат.

– Я комендант города, – бросил Павлов. – Проходите, – пригласил он Янека.

Еще один поворот, а потом траншея стала шире, и они увидели советского полковника, который кричал в трубку:

– Повторяю: ни одного солдата не пропускать за указанную границу! Война кончилась, и ты не имеешь права толкать людей на верную смерть для спасения нескольких калек!

Он бросил трубку и приветствовал Павлова:

– Здравствуй, комендант. Как дела?

– Эвакуация заканчивается. Сейчас еще схожу к форту и поищу.

– Это кто с тобой?

– Подпоручник Кос, – представился Янек.

– Друг из польской армии. Мы в Берлине вместе воевали.

– Ты сам искать пойдешь?

– Я же сапер.

– Нечего тебе рисковать. Сапер или не сапер – не твое дело. Что с того, что еще двух-трех немцев выведешь, если они свой собственный город обрекли на гибель.

– Я не из-за этих трех хочу идти, а из-за города. Спасти город надо. Если бы удалось обнаружить детонатор…

– Слишком мало времени. Эта сволочь утверждает, что в шесть все будет кончено. Считаю, что никто лучше его не знает об этом, – показал он на пленного.

В углу окопа стоял майор в форме инженерных войск, с черными отворотами, с озлобленным лицом фанатика. Правой рукой в кожаной перчатке он придерживал левую забинтованную ладонь.

– Больше он ничего не скажет, – добавил полковник, – кроме того, что уже сказал: «После смерти фюрера пусть гибнет весь мир».

– Я знал… – в задумчивости произнес Павлов. – Знал, что старый форт набит сотнями тонн взрывчатки, но откуда взять транспорт и грузчиков, чтобы это все вывезти? Жизнь людей нужно было организовать…

– Ты думаешь об их жизни, а он – о смерти. Убил часового, пробрался в подземелье и где-то там заложил детонатор или, может, только пустил в ход часовой механизм, установленный, когда здесь еще гитлеровцы хозяйничали… Когда мы его брали, он ранил гвардии старшину, и теперь человек вернется домой без ноги, а ведь всю войну прошел и пуля его не брала…

– Я пойду, – решил Иван.

– Пошли, – заговорил Янек. – Во-первых, так будет быстрее, во-вторых, под броней безопасней, а в-третьих, я тебе искать помогу.

– Разрешите действовать, – обратился капитан к полковнику.

Полковник посмотрел на часы, которые показывали четыре часа сорок три минуты, и, с минуту подумав, ответил:

– Не имею права запретить.

Немецкий сапер, видимо, понимал, о чем говорят в его присутствии, а может, догадался о содержании разговора и неожиданно разразился издевательским смехом.

– Блиптод ист айн гутер тод, – произнес он деревянным, приглушенным голосом.

– Ты прав, мгновенная смерть – хорошая смерть, – глухо произнес Янек и, подойдя к пленному, поднял руку.

Казалось, он хочет ударить, но танкист только сорвал с головы немца пилотку.

– Не каркай, – кратко произнес он.

…Вихура смотрел с танка и говорил Густлику:

– Не вовремя мы сюда приехали. Пока что нужно бы в другую сторону повернуть дышло, – показал он на орудие.

Подошел Саакашвили, успевший разузнать, что происходит, и сообщил:

– Заминировано все, город взлетит на воздух. Пора сматывать удочки. Куда Янека понесло?

Елень не отвечал, гладил по голове Шарика и осматривался по сторонам.

– Отослал письмо? – неожиданно напомнил Григорий Вихуре.

– Что?

– Письмо Хане и Ане, чтобы приехали…

– Отослал и получил ответ, – флегматично ответил Франек, доставая из кармана конверт, и прочитал Григорию приписку почты: – Адресат неизвестен.

– Как это неизвестен? – удивился Григорий.

– Почте неизвестен, – буркнул Густлик. – Может, выехали куда, может, украл их кто… – Заметив подходящего с Павловым Янека, он предупредил экипаж: – Внимание, командир возвращается.

Высунувшись из люков, они приветствовали капитана.