Червь Уроборос - [158]

Они прошли на веслах к самому северному причалу и ошвартовали каравеллу. Благоухание миндальных деревьев было, словно наполнявшее воздух благоухание самой весны, и весна встречала королеву, когда та спустилась со своей свитой с сияющих ступеней вместе со своими маленькими стрижами, кружившимися вокруг или сидевшими на ее плечах: королеву, которой Боги давным-давно даровали вечную юность и покой в Коштре Белорн.

Лорд Юсс и его братья вышли на набережную навстречу ей, и с ними лорд Брандох Даэй. Они по очереди поклонились, поцеловав ей руки и поприветствовав ее в Демонланде. Но она промолвила:

— Не в Демонланд я явилась, господа мои, но в целый мир. И к какой из всех земных гаваней мне править, к какой земле, как не к вашей, к земле тех, что своими победами принесли покой и счастье всему миру? Воистину, более безмятежно не простирался покой над Моруной в старые дни, до того, как в той стране услышали имена Горайса и Витчланда; так расстелется он над этим новым миром и Демонландом теперь, когда все эти имена навеки погрузились в водовороты забвения и тьмы.

Юсс сказал:

— О королева Софонисба, не требуй, чтобы имена погибших великих мужей забылись навсегда. Те войны, что мы в прошлом году довели до столь сокрушительного завершения, утвердив себя неоспоримыми властителями мира, и впрямь должны кануть в забвение вместе с теми, кто сражался против нас. Но слава об этих событиях должна жить на устах и в песнях людей от поколения к поколению до скончания веков.

Они сели в седла и поехали от гавани к горной дороге, а затем по привольным пастбищам Соломенного Языка. В росистых лугах у дороги резвились ягнята, перелетали с куста на куст черные дрозды, жаворонки распевали в незримой вышине; а когда они спускались через леса в Ручейную Низину, на деревьях ворковали вяхири и сверкали бусинками глаз белки. Королева говорила мало. Эти и прочие робкие обитатели леса и луга очаровали и покорили ее, погрузив в молчание, лишь изредка прерываемое восторженным восклицанием. Лорд Юсс, сам любивший все это, наслаждался ее восхищением.

Затем они, петляя, поднялись по крутому склону из Ручейной Низины и въехали в Гейлинг через Львиные Врата. Вдоль аллеи ирландских тисов выстроились солдаты из гвардии Юсса, Голдри, Спитфайра и Брандоха Даэй. В честь своих великих хозяев и королевы они воздели свои копья, а герольды протрубили на серебряных трубах три фанфары. Затем под аккомпанемент лютней, теорб и кифар[106], следовавших ритму приглушенных барабанов, хор девушек запел приветственную песнь, усыпая дорожку перед демонландскими лордами и королевой прекрасными белыми гиацинтами и цветами нарциссов, в то время как леди Мевриан и Армеллина, что были прекраснее любой королевы на земле, ожидали на верхней ступени золотой лестницы над внутренним двориком, дабы поприветствовать королеву Софонисбу в Гейлинге.

* * *

Нелегко было бы поведать обо всех радостях, приготовленных для королевы Софонисбы и для ее развлечения лордами Демонланда. Первый день провела она в парках и прогулочных садах Гейлинга, где лорд Юсс показал ей свои аллеи раскидистых лаймов, свои тисовые беседки, свои фруктовые сады и сады утопленные [107], свои дорожки и тайные места; свои тропинки среди ползучего тимьяна, что распространяет, когда по нему ступают, освежающее благоухание; свои старинные водные сады у Бранкдальского Ручья, где собираются летом водяные нимфы, которых можно увидеть поющими под луной и расчесывающими свои волосы золотыми гребнями.

На второй день он показал ей свои сады трав, раскрыв ей их тайные свойства, в которых был глубоко сведущ. Там росла трава замалентион, что, будучи растолчена с несоленым жиром, является великолепным средством от всех ран. И ясенец, что, съеденный без промедления, выводит из тела стрелы и исцеляет раны, и не только его присутствие останавливает змей, если они окажутся поблизости, но и несомый ветром запах его, и, вдохнув его, они умирают. И мандрагора, что, принесенная в середину дома, изгоняет из этого дома все зло, а также облегчает головную боль и вызывает сон. И еще он показал ей в своем саду синеголовник, что растет в укромных и сырых местах, а корень его — будто голова чудовища, которое люди называют Горгоной, и корневые отростки имеют вид, запах и цвет змеи. О нем он поведал ей, что, вытаскивая корень, человек должен проследить, чтобы на него не светило солнце, а тот, кто будет обрезать его, должен отвернуть лицо, ибо не дозволяется человеку видеть этот корень невредимым.

На третий день Юсс показал королеве свои конюшни, где стояли в стойлах в серебряных сбруях его боевые кони и лошади для охоты и гонок на колесницах, и она весьма дивилась его семи белым кобылам, сестрам, столь похожим друг на друга, что никто не мог отличить одну от другой, дарованным ему в былые дни жрецами Артемиды в землях по ту сторону заката. Они были бессмертны, а в жилах их струился ихор[108], а не кровь, и огнем горел он в их глазах, подобных пылающим лампам.

Четвертую и пятую ночь королева провела в Дрепабю, гостя у лорда Голдри Блусско и принцессы Армеллины, что поженились в Зайё Закуло на прошедший Йоль; а шестую и седьмую ночь — в Аулсвике, и там Спитфайр оказал ей пышный прием. Но лорд Брандох Даэй пока не позволял королеве отправиться в Кротеринг, ибо еще не обустроил он заново свои сады и беседки и не возродил по своему вкусу все красоты и богатства после дурного обращения Кориния. И был он против того, чтобы она увидела Кротерингский Замок, пока все в нем не будет восстановлено до прежнего великолепия.