Черный лебедь - [94]

– А как ты оказалась здесь? – продолжал расспрашивать Эмилиано. – В кабинете моего отца, в издательстве?

Ипполита уже взяла себя в руки, была сдержанна и спокойна. Только бледность лица и растерянность во взгляде выдавали состояние ее души.

– Я здесь оказалась случайно. В первый раз. Хотела обратить его внимание на одного южноамериканского романиста. Настоящий талант, – солгала она с удивительным самообладанием.

Эмилиано погладил лоб отца. Он был холоден. Приложил ухо к его груди и услышал, что сердце бьется. Пульс был едва различим.

– Ты могла бы попросить помощи у синьорины Гранчини, – заметил он.

– Я подумала, что будет лучше, если приедешь ты. Я действовала, не раздумывая, – ответила девушка.

– Может, ты и права, – согласился Эмилиано.

Эдисон слабо застонал, и Эмилиано, который не отпускал его запястье, показалось, что пульс забился отчетливее.

– Держись, папа, – сказал он. – Сейчас мы отвезем тебя в больницу.

Он открыл дверь кабинета, застав отпрянувшую от неожиданности синьорину Гранчини за подслушиванием.

– Командору стало плохо, – объяснил он. – Скоро здесь будет «Скорая». Я бы хотел, чтобы все это осталось между нами. Я сам предупрежу мою мать. А вы не вмешивайтесь ни во что, – приказал он.

Растерянная и подавленная всем происшедшим, синьорина Гранчини покорно кивнула.

Доктор Франчески был уже в приемном отделении больницы, когда подъехала машина «Скорой», резко сигналя сиреной. Имя влиятельного пациента уже было известно больничному начальству, и вокруг его изголовья сразу собрались самые квалифицированные врачи.

Ипполита и Эмилиано сидели на выкрашенной белой краской скамье в коридоре приемного отделения. Они не обмолвились ни словом. Каждый переживал свою драму. Тревогу юноши за жизнь отца было легко понять, в то время как переживания Ипполиты имели совсем другие причины, которые молодой Монтальдо даже не мог себе представить.

Доктор Франчески и главврач больницы вышли к ним вместе.

– Как дела? – спросил Эмилиано.

– Ему лучше, – ответил семейный врач. – Хотя без своевременного вмешательства дело могло обернуться скверно, – покачал головой он.

– Что с ним произошло? – продолжал допытываться юноша.

– Диабетическая кома. Командор Монтальдо страдает диабетом, – пояснил главный врач. – Понадобится несколько дней в больнице и серия тщательных исследований, чтобы привести его в норму. Если хотите, можете пройти к нему. – Он позвал медсестру и приказал ей проводить посетителей.

– И вы не знали о болезни отца? – сказал Эмилиано, требуя ответа у домашнего врача.

Доктор Франчески с виноватым видом пожал плечами, хотя его вина была весьма относительна. Он давно замечал признаки грозной болезни и просил Эдисона провести обследование, но Монтальдо отказывался последовать советам своего врача.

– Ты же прекрасно знаешь, – защищаясь, сказал доктор Франчески, – как упрям бывает твой отец и как он не любит следовать чужим советам.

Эмилиано вышел из коридора вместе с Ипполитой. Инстинктивно он взял ее руку и поднес к губам. Она улыбнулась и одарила его нежным взглядом.

– Ты не возражаешь, если я один зайду к отцу? – спросил он.

– Это твое право, – ответила она.

И добавила:

– А ты не против, чтобы я подождала тебя здесь?

Ипполита была искренне озабочена состоянием Эдисона и хотела бы, чтобы он быстрее поправился. Он был единственным, с кем она могла свободно обсудить свою проблему. Только он в данном случае мог помочь.

Эмилиано кивнул и признательно улыбнулся ей. Теперь, когда он убедился, что отец вне опасности, ему и самому хотелось, чтобы она осталась. Ему казалось, что диабет не такая уж тяжелая болезнь и при хорошем лечении отец поправится быстро.

Поддерживая в себе этот относительный оптимизм, Эмилиано вошел в платное отделение, где отвели лучшую палату для его отца. Эдисон сидел в кровати, откинувшись на подушки, мрачный, как в свои худшие минуты.

– Какого черта вы привезли меня сюда? – со злостью набросился он на сына.

– Тебя не устраивает эта роскошная палата? К счастью, ты в ней пробудешь недолго, – постарался шуткой успокоить его Эмилиано. – Я думал, что доктор Франчески уже все объяснил тебе.

Эдисон беспокойно заворочался в постели.

– Этот тип просто пудрит мозги, – проворчал он. – Знаешь, каковы эти медики: уверяют, что ты всего лишь простудился, а действуют так, словно ты уже на краю могилы. Сам черт их не разберет!

– Тебе просто надо немного отдохнуть и подлечиться, – успокоил его сын.

– Я потерял сознание, как слабонервная бабенка, – продолжал ворчать Эдисон. – Я был в своем кабинете и… не помню дальше… – продолжал он, устремив на Эмилиано испытующий взгляд.

Он опасался, что сын мог узнать о его свидании с Ипполитой. Ведь он прекрасно помнил, чем они занимались, когда потерял сознание.

– Ты разговаривал с Ипполитой Кривелли. Она хотела представить тебе какого-то нового талантливого писателя. У тебя случился приступ, в результате которого ты потерял сознание.

– Это форма диабета, которую надо держать под контролем, – с облегчением вздохнул Эдисон, вспомнив слова доктора Франчески.

Он был рад, что удалось избежать огласки этой скандальной ситуации. Эта дьяволица Ипполита так сумела устроить все, что никто ничего не заметил.