СЕРЖАНТ. Мы это все равно узнаем. Думаете, его застрелила жена?
ИНСПЕКТОР. У жен для этого так часто бывают уважительные причины, что их подозревают автоматически.
СЕРЖАНТ. Так ведь они все считают, что убила жена.
ИНСПЕКТОР. Или хотят, чтобы так считали другие.
СЕРЖАНТ. Что вы имеете в виду?
ИНСПЕКТОР. В этом доме царит дух семейной солидарности. Все они кровные родственники, только миссис Кристоу — человек посторонний. По-моему, они были бы только рады, если выяснится, что убийство совершила именно она.
СЕРЖАНТ. Но вы-то не так уж в этом уверены.
ИНСПЕКТОР. Собственно говоря, сделать это мог любой из них. Алиби нет ни у кого. Невозможно проверить ни время, ни место. Вы только посмотрите на входы и выходы в этом доме! Можно было застрелить его с террасы, обежать дом и (показывая на дверь в сад)… проскочить в дом через эту дверь. Что бы вам ни сказали — что пришли с фермы или огорода, или стреляли в лесу, — никто не сможет этого проверить. (Смотрит в сад.) Дом окружен зарослями, хоть в прятки играй. А из револьвера сперва стреляли по мишеням. Любой мог его взять, да, вероятно, он побывал в руках у всех, хотя четкие отпечатки оставили только миссис Кристоу и Генриетта Энкейтл. Все сводится к одному: необходимо понять, что за человек был Джон Кристоу. Если знаешь все об убитом, легче предположить, кому могло захотеться его убить.
СЕРЖАНТ. Мы все это узнаем в Лондоне, на Харли-стрит. Секретарь, прислуга…
ИНСПЕКТОР. А у здешней прислуги что-нибудь узнать удалось?
СЕРЖАНТ. Пока нет. Они тут такие чопорные, — не подступишься! К сожалению, судомойки в этом доме нет. У судомоек я всегда имел успех, сэр. Есть тут, правда, одна приходящая прислуга, на должности младшей горничной. Если сейчас я вам не нужен, пойду с ней еще потолкую.
Инспектор кивает. Сержант, ухмыльнувшись, выходит в холл. Инспектор встает, какое-то время стоит, глядя в сад, потом выходит на террасу. Через несколько минут возвращается и садится на диван. Почувствовав что-то твердое под подушкой за своей спиной, поднимает подушку и видит красную сумку Вероники. Открывает сумку. Лицо его выражает удивление. Он закрывает сумку и взвешивает ее в руке. Из холла доносятся голоса. Инспектор тотчас кладет сумку на место и прикрывает подушкой.
МИД Ж (за сценой). О, вот ты где, Генриетта! Тебя хочет видеть инспектор.
ГЕНРИЕТТА (за сценой). Спасибо, Мидж. Мне Люси только что сказала. Я как раз иду к нему.
МИДЖ (за сценой). Ну вот и хорошо. Я уж подумала, вдруг Люси забыла.
Из холла появляется Генриетта.
ГЕНРИЕТТА (прикрывая за собой дверь). Вы хотели меня видеть, инспектор?
ИНСПЕКТОР. Да, мисс Энкейтл. Вы родственница хозяйки, не так ли?
ГЕНРИЕТТА. Да, мы все кузины и кузены, и это сбивает с толку. Дело в том, что леди Энкейтл замужем за своим троюродным братом, так что и она тоже урожденная Энкейтл.
ИНСПЕКТОР. Значит, собрались своей семьей, а? Все свои, за исключением доктора и миссис Кристоу?
ГЕНРИЕТТА. Да.
ИНСПЕКТОР. Вы не могли бы рассказать подробнее, как все произошло?
ГЕНРИЕТТА. Я была в цветнике. Не очень далеко от дома. Услышала выстрел и поняла, что стреляли в доме, а не в парке, где мишени. Мне показалось это странным, и я вернулась в дом.
ИНСПЕКТОР. Через какую дверь?
ГЕНРИЕТТА (показывая). Через эту, садовую.
ИНСПЕКТОР. Не могли бы вы описать то, что увидели?
ГЕНРИЕТТА. Сэр Генри и Гаджен — это дворецкий — склонились над Джоном Кристоу. Миссис Кристоу стояла рядом. В руке у нее был револьвер.
ИНСПЕКТОР. И вы решили, что она его застрелила?
ГЕНРИЕТТА. А я должна была так решить?
ИНСПЕКТОР. Значит, вы так не думали?
ГЕНРИЕТТА. Нет.
ИНСПЕКТОР. Тогда что же вы подумали?
ГЕНРИЕТТА. По-моему, вообще ничего. Все произошло настолько неожиданно. Сэр Генри велел Гаджену вызвать врача, и Гаджен пошел к телефону.
ИНСПЕКТОР. Кто еще был в комнате?
ГЕНРИЕТТА. Мне кажется, — все. Нет… Эдвард вошел уже после меня.
ИНСПЕКТОР. Откуда?
ГЕНРИЕТТА. С террасы.
ИНСПЕКТОР. Что было потом?
ГЕНРИЕТТА. Потом… Джон умер.
ИНСПЕКТОР. Перед смертью он был в сознании?
ГЕНРИЕТТА. О да, он открыл глаза.
ИНСПЕКТОР. Он что-нибудь говорил?
ГЕНРИЕТТА (помолчав). Он сказал: «Генриетта».
ИНСПЕКТОР. Вы его хорошо знали?
ГЕНРИЕТТА. Очень хорошо.
ИНСПЕКТОР. Больше он ничего не сказал?
ГЕНРИЕТТА. Нет.
ИНСПЕКТОР. Что случилось потом?
ГЕНРИЕТТА. Дайте вспомнить… Да! Закричала Герда. Она раскачивалась из стороны в сторону и размахивала револьвером. Я испугалась, что он выстрелит. Подошла, забрала у нее револьвер и попыталась усадить ее на диван.
ИНСПЕКТОР. Вы дружили именно с доктором Кристоу — или с миссис Кристоу?
ГЕНРИЕТТА. На этот вопрос ответить довольно трудно.
ИНСПЕКТОР (сочувственным тоном). В самом деле, мисс Энкейтл?
ГЕНРИЕТТА (решительно). Ну что ж, будем говорить начистоту. Я была любовницей Джона Кристоу. Вы ведь именно это хотели узнать, не так ли?
ИНСПЕКТОР. Благодарю вас, мисс Энкейтл. (Вынимает из кармана портсигар и угощает Генриетту сигаретой.) Боюсь, мы должны знать все факты.
ГЕНРИЕТТА (закуривает, сухо). Если этот факт не имеет отношения к делу, есть ли необходимость предавать его гласности? Дело даже не во мне. Просто незачем причинять миссис Кристоу дополнительную боль.
