«Чёрный эшелон» - [23]
Дубов толкнул Вагина, тот партизана в пилотке, и эстафета пошла дальше по рядам. Люди поползли в глубокой, непроглядной тени деревьев.
Напротив колеи — сторожевая вышка. Гитлеровцы стояли у лестницы. С вышки, косясь на лес, торчали пулеметы…
Теперь, светя фонариком, офицер обходил строй. Осматривал снаряжение, делал короткие замечания заступающим в караул солдатам.
Дерзкий наскок закончился в один миг. Первозданную тишину леса на минуту нарушили странные звуки. Всхлипы. Мычание. Стук падающих тел. Потом в чащобе прошумел ветер и тут же стих.
На железнодорожном полотне Дубов остановился.
— Слышишь?
Вагин приложил ухо к рельсу, замер и встал.
— Гукает…
— Далеко?
— Нет.
— Давай сигнал.
Партизаны мгновенно запалили сигнальный костер на вышке. Вагин поднял ракетницу. Глухо ударил выстрел.
…Курбанов уже начинал терять уверенность, но вдруг какая-то огненная капелька мелькнула далеко впереди, как бы подвешенная между землей и небом. Сразу горячо заколотилось сердце. «Сигнал!» Пулат не заметил, что произнес это слово вслух.
— Где? — рванулся к нему Алехин и вдруг так стиснул Курбанова, что у того затрещали кости. — Братишка, милый ты мой друг…
Над лесом взвилась красная ракета и, черкнув по тучам огненной линией, рассыпалась яркими огоньками. Курбанов спокойно, деловито привинтил рукав к пожарному отростку и кинулся к инжектору. Сейчас же Полищук подошел к Крынкину, тот попятился от него, загнал под лоб глаза, трясущейся рукой зацарапал по карабину. Полищук наотмашь ударил его прикладом по голове.
Вольф, стреляя, кинулся на тендер, попытался вскарабкаться на железную стенку, но Алехин настиг его, поднял, как мешок с зерном, и швырнул под откос. С тендера вспыхнул синевато-розовый огонь. Застрочили пулеметы.
Ночь мчалась. Гудела будка. Трещали взахлеб пулеметы. Фонарь лизнул языком света потолок и грохнулся на пол. Алехин лихорадочно кидал уголь в топку, чтобы не сбавлять скорости, скорее домчаться до костра, разгоравшегося впереди. Полищук, стреляя по тендеру, прикрывал его огнем. А Курбанов, подняв пожарный рукав, поливал тендер кипятком, не обращая внимания на пули, визжавшие вокруг.
Пулеметы захлебнулись. В дверях показался мокрый, ошпаренный немец. Павел выстрелил. Немец выронил автомат, покачнулся и загремел в угольный лоток.
Курбанов швырнул пожарный рукав.
— Наши!
Он мгновенно закрыл регулятор, и «черный эшелон» встал, как могучий вороной конь, почуяв твердую руку опытного всадника. Глаза Курбанова сверкали от радости.
Сияющий Полищук сорвал с головы фуражку и, отчаянно махая ею, что-то неистово кричал.
С обеих сторон из леса бежали к поезду партизаны, то там, то здесь вспыхивали огоньки выстрелов. Курбанову показалось, что среди бегущих он узнает знакомую коренастую фигуру, чистую седину, и стало радостно вдвойне…
Партизанское «ура» разнеслось по лесу.
Закипел бой. Лес потонул в клубах дыма и в мокром песке, поднятом взрывами гранат, вокруг падали ветки, срезанные свинцовым градом.
Когда Курбанов спрыгнул с паровоза на насыпь, из окна единственного классного вагона затарахтел крупнокалиберный пулемет. Пулат влетел обратно в будку, нагнулся над убитым эсэсовцем, стал лихорадочно шарить у пояса.
— Гранату бы мне!
Алехин следил за партизанами, безуспешно атакующими классный.
— Постой, — окликнул он Курбанова, — у меня мыслишка есть!
— Что задумал?
— Сцепку!.. Пройдет такой номер?
— Еще как! Ты только осторожней.
— Само собой. Как только махнем — ты давай!
Пулат, сжимая кулаки, смотрел на падающих партизан, на окна классного, откуда бил губительный огонь. А Алехин с Полищуком уже доползли под пулями до середины состава. Броском достигли буферов между классным и товарным, быстро разъединили концевые рукава и, размотав винтовую стяжку, сбросив крюк, дали отмашку.
Курбанов, заметив их сигнал, тронул паровоз и половина эшелона вместе с классным откатилась от остального состава. Как только классный ушел, губительный огонь прекратился и партизаны стали добивать засевших в вагонах гитлеровцев.
В хвосте горели теплушки, там рвались ящики с патронами, гранатами, сотрясая разбуженный лес…
Попытка эсэсовцев, выпрыгивавших из теплушек, с платформ, прорваться к классному и объединиться с командованием, не удалась. Все они рухнули под партизанским огнем.
Классный был окружен. На предложение сложить оружие фашисты ответили стрельбой. Однако они берегли патроны и отвечали на партизанский огонь время от времени. Наступила короткая передышка. У паровоза, о чем-то тихо беседуя, стояли двое — старый и молодой. Две головы — белая и иссиня-черная — склонились друг к другу. Таня была жива, и Пулат теперь чувствовал огромный прилив сил, готов был на любой подвиг.
Алехин высунул из будки взлохмаченную голову.
— Товарищ Дубов, мыслишка у меня появилась…
Дубов подошел к паровозу. — Какая, Борис?
— Кипяточком их выкурить. По крышам пробраться и рукавчиком в окошко. Курбанов поддержал.
— Испытанный метод, Федор Степанович.
Дубов покачал головой.
— Мы не фашисты, Борис… Сейчас это не нужно.
— Сами сдадутся, — сказал Вагин.
Они пошли туда, где еще шел бой.
На тормозную площадку выскочил тощий офицер, без шинели, в пилотке, и навел автомат на Дубова. Дубов не успел вскинуть маузер, но очереди не последовало: Вагин выстрелил в офицера и с дымящим пистолетом лег около Дубова.
"Самое главное – уверенно желать. Только тогда сбывается желаемое. Когда человек перестает чувствовать себя всемогущим хозяином планеты, он делается беспомощным подданным ее. И еще: когда человек делает мужественное и доброе, он всегда должен знать, что все будет так, как он задумал", даже если плата за это – человеческая жизнь.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.