Кловис шёл уверенно, не оглядываясь, словно даже не думал о том, что за ним могут следить. Это внушало Хару некоторое доверие: по крайней мере, если бы «ангел» замышлял что-то преступное, он бы хотя бы один раз обернулся, дабы проверить наличие «хвоста». Ведь так это называется в детективных фильмах?
Старший из близнецов зажмурился. Нужно просто представить, что это просто фильм, и ничего больше. Да и потом, что страшного может случиться? Даже если на минуту допустить, что Кловис в сговоре с Эдуардом, и сейчас заманивает их в западню, разве они впятером не справятся с двумя преступниками?
— Куда он идёт? — обеспокоенно шепнул Оберон, прикрывая лицо: очередной порыв ветра расшвыривал во все стороны ледяные дождевые капли. Под ногами чавкала грязь. Сколько времени уже продолжался этот жуткий ливень? И почему он никак не прекратится?
— Я-то откуда знаю? — буркнул Эмиль. — И вообще, говори потише! Ты его спугнёшь.
— Ты что, всерьёз думаешь, что он нас не заметил? — фыркнул Оберон, но его никто не слушал.
Тем временем Кловис свернул за угол здания. Словно вспомнив о любимом приёме всех шпионов, Эмиль прижался спиной к стене и выглянул из-за угла, прежде чем шагнуть туда: не иначе, как хотел убедиться в отсутствии там Эдуарда с ножом, пистолетом или ещё чем жизненно опасным наперевес.
Дорога петляла между растущих за зданием академии деревьев, уходя куда-то вдаль. Хару уже подумал, что Кловис хочет сбежать, но тот неожиданно юркнул куда-то вбок. Переведя взгляд туда, куда направлялся «ангел», старший из близнецов увидел старую часовню.
В потоках дождя это здание, окружённое гнущимися к самой земле деревьями, казалось ещё более зловещим, чем оставшаяся позади академия. Казалось, часовня и сама вот-вот согнётся, рухнет, не выдержав напора стихии: скрипели старые деревянные стены, давно насквозь прогнившие. Лишь дверь была сделана на совесть: крепкая, из какого-то тяжёлого даже на вид дерева. Над нею нависало сломанное дерево, еле держащееся на какой-то слабой опоре. Часовню окружали строительные леса: видимо, здесь всё же планировалось провести реставрацию…
Легко перескочив через завалы у порога и с видимым усилием сдвинув тяжёлую дверь, Кловис скрылся внутри. Племянник директрисы остановился, и следом за ним встала вся компания.
— И мы пойдём за ним? — Оберон с нескрываемой опаской уставился на часовню. Хару, прикрыв лицо рукой от налетающего ветра, плотно сжал губы: ему не хотелось даже приближаться к пугающему старому зданию.
— Если мы будем тут просто стоять, мы не узнаем, зачем он туда пошёл! Давайте, скорее! — Эмиль бросился вперёд, даже не собираясь скрываться: видимо, горе-сыщик намеревался застать Кловиса за неким компрометирующим делом, и никак иначе. Но, с другой стороны, разве просто так кто-то сунется в эту старую часовню, где давным-давно не ступала ничья нога? И, если это простое любопытство, то почему бы не подождать хотя бы более спокойной погоды?
Хару вслед за остальными вошёл в часовню и огляделся. Пусть снаружи она казалась почти совсем разрушенной, в ней ещё сохранились старые скамьи, алтарь, почти стёршиеся фрески на стенах… Наверное, их рисовали сами члены семьи Альдкруа. Старший из близнецов Хигаши не знал, отчего вдруг так решил: просто это казалось единственно верным предположением.
— И где он? — недоумённо покрутил головой Ансоберт. И впрямь, «ангел» будто оказался очередным призраком академии: растворился, исчез, будто и не заходил только что в часовню у них на глазах. Йори поёжился: ему это место не нравилось.
— Так… — Эмиль почесал подбородок. — Наверное, нас всё-таки заметили. Здесь, наверное, где-то есть потайной ход… Давайте, если поищем, то точно найдём его!
Компания доморощенных детективов двинулась вглубь часовни, намереваясь начать обыск, когда за спиной послышался громкий скрип, затем — стук. Не сразу до Хару и остальных дошло, что это скрипит дверь часовни, они лишь успели заметить мелькнувший в проёме белый шарф.
— А ну стой! — Эмиль бросился к двери, но запнулся о какой-то выступ на полу и тотчас шлёпнулся на четвереньки. Остальные еле успели затормозить в проходе, дабы не споткнуться о собственного товарища. Тем временем снаружи вновь послышался скрип, затем — грохот.
— Уйдёт! — племянник директрисы, не обращая внимания на разодранные на коленях брюки и ссадины на ладонях, бросился к двери и толкнул её плечом. Та не поддалась, и Эмиль с видимым недоумением пихнул её ещё раз.
— Дай я! — Ансоберт с разбегу пнул дверь, но та лишь совсем чуть-чуть приоткрылась. Выглянув в получившуюся щель, Хару побледнел: то самое дерево, нависавшее ранее над дверью, рухнуло окончательно, перекрыв выход. Вряд ли оно упало само: до того его опора держалась относительно крепко…
— И что нам делать? — резко побледнел склонный к панике Оберон. — Что?
