Через полюс — на экватор - [9]

Близко зима. Февраль и март — это осень. Уже проревела над Мирным первая пурга. Надо спешить. Антарктида не любит шутить. Но все-таки, хоть мы все это отлично понимаем, хочется быстрее приняться за научную работу, ради которой мы и приехали сюда. Смешно бывает наблюдать, как твой товарищ хитрит, пытаясь попасть на работу на скалы там, где строят электростанцию, не потому, что там легче (нет, там труднее), а потому, что он геолог, может быть, там в перерыве между работой можно будет рассмотреть получше эти породы. Вот другой доказывает, что распиловка электропилой льда — это его любимое занятие с детства и все потому, что он гляциолог.

Рядом подымается купол ледника Антарктиды. Десятки лет ученые спорят об его толщине, происхождении, а рядом в ящиках аппаратура, которая уже на корабле во время плавания вся отрегулирована и приготовлена. Казалось, несколько часов, и можно было бы получить новые бесценные данные…

Но надо строить и строить… Время от времени, используя любую возможность, удается провести некоторые наблюдения, совершить небольшие маршруты.

Март.

В первые дни марта доктор физико-математических наук метеоролог Александр Михайлович Гусев вылетел в глубь Антарктиды. Пролетев 420 км, самолет, пилотируемый Алексеем Кашем, совершил посадку. Разбили палатку и в течение шести дней вели метеонаблюдения. 12 марта самолет прилетел обратно. На срочно собравшемся ученом совете экспедиции Александр Михайлович сделал первое научное сообщение. Полученные данные были ошеломляющими.

На куполе ледника в 420 км от берега на высоте 3000 м над уровнем моря температура воздуха падала до —50°. Поверхность покрывали плотные заструги. Картина была совершенно не похожая на ту, которая сложилась при чтении дневников Скотта, Шеклтона и Амундсена — первых людей, побывавших в глубине Антарктиды. Метеорологи утверждают, что если сейчас температура падает до —50°, то зимой она может достигнуть —70°, а дальше от берега даже ниже —80 °C. Задача нашей экспедиции заключалась в том, чтобы основаться на берегу Антарктиды, построить Мирный — базу советской экспедиции — и сделать всю подготовительную работу. Следующая смена пойдет в глубь материка для строительства станций Советская и Восток.

Но то немногое, что сообщил Гусев, меняет наше представление о центральных районах.

И созревает единственное правильное решение: «Надо в этом же году, не теряя времени, на подручных средствах пройти в глубь материка и вернуться». Данные об этом походе помогут будущей экспедиции подготовиться и прийти во всеоружии. Решение принято, но времени мало — сейчас уже глубокая осень. До сих пор в глубь Антарктиды уходили только в октябре — ноябре и возвращались не позже февраля, а сейчас уже март. Ждать будущего лета нельзя, так как там приедет уже наша смена и наша разведка ей никакой пользы не принесет.

И снова застучали молотки, на этот раз сколачивая домик на санях, или, как его называют сибирским словом, «балок». Надо сделать его теплым и крепким.

А тем временем идет отбор участников похода. И надо сказать без преувеличения, что все члены экспедиции страстно желают попасть в этот маршрут. Каких только доводов не пришлось услышать начальнику экспедиции Михаилу Михайловичу Сомову от самых разнообразных просителей. Но вот отбор участников закончен.

В поход пойдут: начальник санно-тракторного похода — Сомов Михаил Михайлович, метеоролог — Гусев Александр Михайлович, аэрологи — Щекин Александр Ефимович и Бабарыкин Виталий Кузьмич, геофизик — Сенько Павел Кононович, гляциологи — Долгушин Леонид Дмитриевич, Втюрин Борис Иванович, Капица Андрей Петрович, заведующий транспортом, он же механик, тракторист и т. д. — Комаров Михаил Семенович, радист — Маликов Герман Александрович, тракторист — Кудряшов Николай Николаевич.

Распределили обязанности. Аэролог Щекин, кроме подготовки научного снаряжения, должен отобрать необходимое продовольствие, учитывая всю сложность похода. Ведь при низком давлении очень трудно готовить пищу, так как вода кипит при температуре значительно ниже 100 °C. Виталий Бабарыкин берет шефство над строительством и оборудованием дома. Гляциологи должны разведать путь на плато, Комаров и Кудряшов подготовить тракторы и сани, Павел Кононович Сенько должен познать все премудрости штурманской науки Южного полушария.

Для разведки дороги на купол Долгушин вылетает на вертолете и долго кружит, выбирая путь, наиболее свободный от трещин. Покрытые снежными мостами, невидимые с земли, они достигают десятков метров ширины и сотни метров глубины. Часто заметить их можно только с самолета. Помогают аэрофотоснимки, снятые несколько дней назад. После долгих споров намечен узкий проход. Теперь его надо испробовать. Для этой цели решаем сделать пробный пробег на легких вездеходах на 50 км в глубь материка.

Днем 14 марта мы выходим в первый наземный маршрут. Два легких гусеничных вездехода, выкрашенные в красный цвет, медленно пробираются вверх по склону. Трудно определить, где находится вездеход: на голой равнине ледника нет никаких ориентиров. Отыскать местоположение на снимке почти невозможно. Каждый километр останавливаемся, ставим бамбуковую рейку и снова идем дальше. Компас работает плохо. Мешает стальной кузов вездехода. Приходится уходить с компасом вперед, брать направление на какое-нибудь облако и снова двигаться дальше. Начинает темнеть, а мы прошли всего 25 километров. Решаем двигаться и ночью, так как в свете фар трещины можно будет увидеть легче, чем при сером свете пасмурного дня. Пуржит.