Через полюс — на экватор - [29]

Сегодня связи не было — радиоволны в эфир не проходят.

8 февраля. (Ясно, 2–4 м/сек, Т —35°— —44°). Плохо с электроэнергией. У нас для сейсмоаппаратуры свои аккумуляторы, а вот машинные батареи уже сильно изношены — емкость очень маленькая. После сеанса радиосвязи с трудом заводится тягач, все чаще приходится использовать сжатый воздух для запуска дизеля. Стремимся радиопередачи сократить до предела. На любого желающего послать радиограмму Лебедев смотрит как на личного врага. Сегодня связь очень плохая. Диспетчерскую передали вслепую, не знаем, получил ли ее Мирный, мы его не слышим. Может быть, это и к лучшему — пока там разберутся и прикажут нам повернуть, мы уже и к точке поворота подойдем. Сегодня, сразу после конца сейсмических работ, вышли дальше. Поздно вечером остановились на 1230-м км. Скорость движения возросла почти на 30 процентов.

9 февраля. (Ясно, 3–6 м/сек, Т —36°— —48°). Весь день шли на второй скорости, поздно вечером пришли к 1390-му км. Поверхность снега твердая, и сани стали легче. Высота сейчас ниже, чем на Востоке. Когда сидишь в салоне, то ощущение такое, как будто едешь в последнем вагоне курьерского поезда, потряхивает на стыках и мотает из стороны в сторону, а скорость даже на второй передаче всего 10 километров в час.

10 февраля. (Ясно, 6–9 м/сек, Т —39°— —44°). На последней стоянке оставили одни сани — у них поврежден полоз и водила, весь груз с них переложен на сани, идущие за нашей машиной. Сегодня прошли еще 100 км. Экспериментировали с буксировкой саней, сцепленных двумя «Харьковчанками», но задняя машина боится налететь на переднюю. Пришлось вернуться к старой схеме. У нас в машине снова пробило коллектор глушителя, и салон наполнился дымом. Вечером Николай Боровский — он наш сварщик — заварил автогеном прогоревший коллектор. Темп движения высокий — до «точки поворота» осталось около 300 км. Последние оценки расхода горючего показывают, что мы дойдем до точки, расположенной в 700 км от Молодежной. Начали двигаться быстрее. Настроение в поезде хорошее.

11 февраля. (Ясно, 4–7 м/сек, Т —37°— —45°). Сегодня снова движемся быстро, хотя машины № 23 и № 25 отстают из-за работ по барометрическому нивелированию, к вечеру они нас нагоняют на стоянке через 3–4 часа. Наша машина спешит, чтобы быстрее начать сейсмоработы, которые, как минимум, требуют 12 часов. Вечером остановка на 1590-м км. Приступили к наблюдениям. Аккумуляторы очень плохо держат напряжение, на это же жалуется Сергей Ковтанюк. Надо сказать, что сейчас при сильном ветре и морозе около 45 градусов работать очень трудно. Но чтобы не задерживать движение, работаем по 4–5 часов, не заходя в помещение. Сегодня Олег жаловался, что промерз «до мозга костей». Он худой, и ему достается значительно сильнее, чем нам с Николаем Казариным.

12 февраля. (7–9 м/сек, Т —39°— —41°). Работали всю ночь и только утром закончили сейсмозондирование. Остальные наблюдения идут по программе… Утром у нас произошло ЧП — мы потеряли литров 100 горючего. Первой вышла машина под № 23; когда начала заводиться машина № 25, у нее сломался котел подогрева, а запасной лежал на санях, которые буксирует машина № 23. Пришлось ее догонять, а потом возвращаться обратно к 25-й машине. В результате потеряно время и драгоценное горючее. Виновата машина № 23, которая не вышла вовремя на радиосвязь, поэтому мы и не смогли ее задержать. Пришлось провести некоторую воспитательную работу. Во второй половине дня тронулись дальше. Снег твердый, все машины идут на второй скорости.

13 февраля. (6–7 м/сек, Т —40°— —43°). К вечеру прошли всего 120 км, хотя условия для движения неплохие. Все работают с полной отдачей, но ребята устали, поэтому возможны срывы и глупые ошибки. Сейчас, как никогда, надо быть внимательными. Ведь мы идем по совершенно не изведанным районам, подходим к центру «белого пятна». Здесь могут быть и неожиданные районы трещин, а когда тягач идет на второй, а иногда и на третьей скорости, то очень трудно бывает быстро среагировать на опасность. Бдительность притупляется, иногда кажется: брось рычаги и иди в салон поспи, а тягач сам дойдет куда нужно. Так и до беды недалеко! Ведь засни сзади идущий водитель — и столкновение тягача весом в 30 тонн с впереди идущим будет иметь тяжелые последствия. Поэтому при каждом удобном случае напоминаю, но, увы, и к этому тоже привыкают.

14 февраля. (Ясно, 5–6 м/сек, Т —42°— —45°). Сегодня наконец прибыли на «точку поворота». Это 1810 км от Востока и 780 км от Полюса относительной недоступности. В общем, восемь дней мы шли в среднем по 100 км в день (вместе с сейсмоработами), а это неплохо, даже очень неплохо. Теперь наш спор с Мирным — где поворачивать — окончен. Правда, мы немножко схитрили, последние диспетчерские мы занижали нашу скорость движения с тем, чтобы, когда мы дойдем до вновь определенной в результате переговоров точки поворота по диспетчерским сводкам, на самом деле мы уже будем рядом со старой (плановой) точкой поворота. Конечно, когда об этом узнает Сомов, мне крепко достанется, но уже будет поздно.

Сегодня начали научные наблюдения по большой двухсуточной программе, включая термозондирование, астропункт и магнитные измерения. Водители проведут профилактику машин перед последним рывком.