Череп из Коннемара - [6]

Мик: Не знаю. Только из-за этого.

Раздается звук, как будто лопата Мика ударяется о гнилую древесину на дне могилы.

Мартин: Ты закончил с этим?

Мик: Передай мне мешок.

Мартин вскакивает со своего места и заглядывает в могилу. Слышно, как на дне могилы Мик взламывает лопатой гнилое дерево. Он подбирает щепки и выбрасывает из могилы. Мартин чуть сдвигается, чтобы получше разглядеть труп.

Мартин: Ай-яй-яй, посмотри-ка на него. Кто это? (Оглядывается.) Дэниэл Фарагер. Никогда о таком не слыхал.

Мик: Я с ним только здоровался иногда.

Мартин: Ты бы его узнал?

Мик смотрит на Мартина как на идиота.

Мартин: Нет, не по голому черепу, конечно. Хотя у него там остался клочок волос. Он похож на большого пупса.

Мик: На что?

Мартин: На большого пупса. Ну, как те, с которыми девчонки играют.

Мик: Девчонки не стали бы играть с этим пупсом.

Мартин: Да уж конечно, не стали бы. Я просто так, к слову. Сколько ему было?

Мик: Ему было…

Мартин: Нет, дай я угадаю.

Мик: Валяй.

Мартин: Фунт, если угадаю.

Мик: И мне фунт, если ошибешься.

Мартин: О’кей. (Смотрит на памятник и считает.) Ему было, я бы сказал…около шестидесяти семи.

Мик: Неверно. Семьдесят семь ему было. С тебя фунт.

Мартин снова оборачивается, на пальцах пересчитывает и осознает ошибку.

Мартин: Вот черт.

Мик: И передай мешок, в пятидесятый раз повторяю.

Мартин, бормоча, скрывается за надгробиями.

Мартин: Я передам тебе долбаный мешок…

…возвращается с большим грязным мешком, наполовину заполненном останками двух человек. Мартин передает его Мику.

Передай сюда этот череп, Мик. Просто для сравнения.

Мик передает Мартину череп с клоком волос на макушке, начинает складывать кости в мешок, не спуская глаз с Мартина, который ходит туда-сюда с черепами, то подставляя их на место груди, то заставляя их «целоваться».

Мартин: Нет, все-таки, черепа — это клевые старые штуковины. С трудом верится, что у нас в головах есть такие.

Мик: С трудом верится, что у тебя он есть, да еще и мозг в придачу.

Мартин: У меня, значит, нет мозга, так? У меня тоже есть, причем большой.

Мик: Заставлять черепа целоваться. Как дрянная школьница.

Мартин: Когда это школьницы заставляли черепа целоваться?

Мик(пауза): Да, просто к слову.

Мартин: Школьницы к ним и прикоснуться не могут.

Тычет пальцем в глазницы.

Им можно тыкать пальцами прямо в глаза.

Мик(пауза, растеряно): Кому, школьницам?

Мартин: Черепам! Зачем школьницам-то в глаза пальцами тыкать?

Мик: Вот уж не знаю.

Мартин возвращает черепа Мику. Тот кладет их в мешок. Мартин медленно нагибается и заглядывает в могилу.

Мартин: Эй, Мик!

Мик: Чего там?

Мартин: Куда девается твоя штуковина?

Мик: А?

Мартин: Куда девается твоя штуковина? Ну, я имею в виду, когда умираешь. Ни у кого из них ее нет. А я смотрел.

Мик: Знаю, что смотрел. И у женщин тоже! Я полагаю, ты из-за этого и согласился на эту работу, чтобы как следует все разглядеть. Живые-то ты нечасто видишь.

Мартин: Мне хватает.

Мик: Чего, членов?

Мартин: Нет, и тебе это отлично известно.

Мик: Ты правда не знаешь, куда они деваются? Тебе никогда не рассказывали?

Мартин: Нет.

Мик: На религиоведении не рассказывали?

Мартин: Нет. Я вообще-то прогуливаю эти занятия. Ничего особенного — просто всякая всячина про Иисуса.

Мик: Поэтому и не знаешь. Разве ты не знал, что по законам католической веры нельзя хоронить тело с гениталиями? Что это грех в глазах Господа?

Мартин(недоверчиво): Нет…

Мик: Они ведь отрезают их с трупа и продают их коммивояжерам как собачий корм.

Мартин(в ужасе): Неправда!

Мик: А во время голода они переставали кормить ими собак и сами ими питались.

Мартин: Не может быть, Мик…

Мик: Их можно было видеть, разъезжающими по городу и жующими…

Мартин: Нет…

Мик: Это проблема нынешней молодежи — ничего не знают об истории Ирландии.

Мик тайком улыбается, глядя, как Мартину делается плохо. Мартин это замечает и начинает сомневаться.

Мартин: Это неправда.

Мик: Это так же верно, как и то, что я стою сейчас здесь.

Мартин: Тогда я пойду в церковь и спрошу этого Уолша, Уэлша. Ему ли не знать.

Мик: Ну так, валяй.

Мартин: А?

Мик: Иди и спроси.

Мартин: Вот схожу и спрошу.

Мик: Так иди.

Мартин(пауза): И спрошу, отрезают ли они эти штуки и продают ли торговцам.

Мик: Точно.

Мартин(пауза): Тогда я пошел.

Мик: Иди.

Мартин: Я пошел. И нечего мне указывать, когда мне идти.

Мартин неспешно уходит в левую кулису, Мик улыбается, затем вылезает из могилы вместе с мешком и кладет его в сторону. Затем медленно подходит к могиле своей жены, расположенной слева и некоторое время смотрит на нее, заложа руки в карманы. Справа появляется полицейский, Томас Хэнлан в полном обмундировании, попеременно затягиваясь то сигаретой, то ингалятором для астматиков.

Томас: Не начинал еще?

Мик: Еще не начинал.

Томас: Тогда чем ты тут занимаешься?

Мик: Просто смотрю.

Томас: Так точно. Никакого вреда. А у меня тут возникли проблемы в Рирданс Холл, вот и опоздал. Две женщины подрались и один мужчина.

Мик: Те две женщины дрались с мужчиной, или как?

Томас: Те две женщины дрались между собой и все шло отлично, пока не вмешался один старый придурок со словами: «Женщины не должны драться, прекратите!» и не начал их разнимать. Тогда эти две его хорошенько отделали вместе, а затем по очереди прошлись по нему.