Чемодан для Спенсера - [28]

Спенсер вздохнул и сжал переносицу большим и указательным пальцами.

— У вас будто голова заболела, — фыркнула девушка.

Спенсер кивнул.

— Ну ведь нет такого закона, где сказано, что я обязана лететь в Рим! — капризно воскликнула девушка, роясь в сумке. — Я могу отправляться куда хочу! — она нашла свой флакон, вытряхнула таблетку и проглотила ее, запив водой из стаканчика.

— А вам не хватит ли? — укоризненно спросил Спенсер.

— Уж не собираетесь ли вы начать оттуда, где остановился юный Дэвид? Если и есть такая вещь, которая мне срочно не нужна, так это папаша. Мне уже больше двадцати одного.

— От всей души надеюсь на это, — вздохнул Спенсер.

Щелкнув, ожил динамик в салоне:

— Говорит капитан Томпсон. Мм приближаемся к аэропорту Орли и через несколько минут совершим посадку.

— Пожалуйста, соблюдайте правила для курящих и удостоверьтесь, что ваши ремни застегнуты. Надеемся, что полет вам понравился. А тем, кто выходит в Париже, — приятного пребывания. Спасибо.

Громкоговоритель смолк, и стюардесса пошла по проходу, проверяя, все ли пассажиры пристегнуты.

* * *

Спенсер и девушка стояли рядом, чуть в стороне от основного потока пассажиров, дожидаясь своего багажа в таможне Орли.

Девушка была в нервно-восторженном состоянии. Она все смотрела на настенные часы и на дверь, из которой они вышли.

— Что они так долго возятся с багажом? — прошептала она сквозь зубы.

— Терпение, — посоветовал Спенсер. — Терпение. Париж не обернется в полночь тыквой, как Золушкина карета.

— Знаю, — сказала девушка. — Но я опасаюсь в любую минуту увидеть юного принца, галопом врывающегося в эту дверь меня спасать. Интересно, как долго можно проспать на секонале? — Она принялась нервно обкусывать ноготь. — Когда этот самолет улетает в Рим?

— Минут через десять. Но не волнуйтесь так. Если он ворвется сюда, я его уложу, прямо как в кино.

— Правда?

— Думаю, что нет. Что–то не вижу своего дублера поблизости.

— Вы просто ужасны. Глядите! — девушка вцепилась в Спенсера и потащила его через весь зал. — Наконец–то!

Багаж всех видов поплыл перед путешественниками на огромном вращающемся подиуме. Спенсер и девушка забрали свои вещи и покатили их на тележках к столу досмотра.

— Вы через это уже проходили? — спросила девушка чуточку нервно.

— Десятки раз.

— А что они делают?

— Просто проверяют, чтобы удостовериться, что вы не везете ничего противозаконного, вроде возбуждающих таблеток, барбитуратов и всякого такого.

Девушка остановилась и испуганно посмотрела на него. Потом заметила смех в его глазах.

— Вы меня разыгрываете? — с надеждой спросила она.

Спенсер кивнул головой. Они снова покатили свои тележки.

— Раз вы хорошенькая американочка, ввозящая в страну хорошенькие зеленые американские доллары, то они не слишком заинтересованы обнаружить у вас что–то эдакое. Просто спросят, имеете ли вы что–то предъявить. Формальность. Вы скажете: "Ничего”. Они отметят ваш багаж мелом и пропустят.

— И это все?

— Все. Разве что им по вашему виду покажется, что за вами что–то есть. Однако вы слишком юны и невинны, чтобы оказаться контрабандисткой наркотиков. Интерпол за вашу голову не обещал награду, а?

Спенсер поднял багаж на стойку и подтолкнул его к таможеннику.

— Но позвольте мне предупредить вас. Когда вы вернетесь в Штаты, все будет совершенно иначе.

— Вы меня снова разыгрываете?

— Ничуть. Таможенники в Штатах не так гибки, как европейские. Они скорее страдают навязчивыми идеями. Кстати, вы говорите по-французски?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Тогда это даже лучше. Сначала они спросят вас по-французски, есть ли у вас что предъявить. Так как вы их не поймете, они сочтут вас наивной и соответственно неспособной на заговор и обман.

— А вы говорите по-французски? — спросила девушка, в первый раз задумавшись, как обходиться в стране, где не говорят по-английски.

— Достаточно, чтобы объясниться, — ответил Спенсер. — Но я хочу, чтобы таможенники и меня сочли наивным обывателем. Ведь я, как вы помните, актер.

— Rien a declarer? — пропел таможенник.

Девушка взглянула на него наивно распахнутыми глазами. Он отметил ее багаж и повернулся к Спенсеру.

За стенами аэропорта, в холодной пригородной ночи, Спенсер и девушка встали в очередь на такси. Девушка глубоко вздохнула и закрыла глаза.

— М-ммм... Прелестно пахнет воздух Франции.

— Воздух аэропорта, — ворчливо поправил Спенсер. — Пахнет, как повсюду в мире. Керосином.

Девушка была уязвлена.

— Такое я ожидала бы услышать от юного Дэвида... — И затем: — Вы думаете, самолет уже взлетел?

Спенсер взглянул на часы и кивнул.

— Вот-вот взлетит.

Их такси, наконец, подкатило, и шофер погрузил багаж. Спенсер и девушка забрались на заднее сиденье — чтобы ехать в Париж...

— Вы правы, — мрачно сказала девушка, глядя в боковое стекло, где отражалось только ее собственное лицо. — Так выглядит любая темная дорога...

Спенсер вздохнул.

— Забудьте, что я сказал про керосин. Только пресыщенные старики могут говорить такое.

— Нет, — упорствовала девушка. — Вы были правы. Воздух и в самом деле пахнет... чем–то.

— Ох-хо, — проворчал Спенсер. — Я чувствую самолетное горючее. Вы — французские духи. Есть же разница между старым носом и молодым. Может быть, вы поможете мне снова обонять по-юношески.