Чемодан для Спенсера - [27]

Спенсер и девушка оплыли в своих креслах, стараясь подавить хохот, с глазами, полными слез.

— А что было потом? — спросила девушка, когда они наконец успокоились.

— Режиссер сберег этот кусок пленки, чтобы показывать друзьям, когда вечеринка становится скучной. Потом они перекроили бюджет и отложили съемку для того, чтобы Эйприл сделали настоящую подтяжку, а я закончил следующую картину в своем расписании. Так что все кончилось вполне счастливо. "Тайный агент” дал хорошую прибыль.

— Отличная была картина, — согласилась девушка.

— Забавная, — сказал Спенсер, вспоминая былое. — Все они были забавные. — Затем он взглянул на Бернадетту, смотревшую на него с тем самым обожанием, с каким девушки смотрели поколение назад, и меланхолически подумал, что она и зачата еще не была, когда большинство его картин уже были сняты. — Вам не кажется, что пора вернуться к вашему другу, Бернадетта?

— Я вам уже сказала, — раздраженно ответила та, — он мне никакой не друг.

— И вы его не выиграли в шоу?

Она подняла три пальца, как герл-скаут, приносящая присягу:

— Выиграла. Я приехала в Лос-Анджелес подыскать работу на лето. А там шли все эти бесплатные телешоу. Ну я и проводила время, переходя из шоу в шоу. А на этом я решила стать участницей. Там четверо парней прячутся за экран, и девушка им задает вопросы и выбирает одного, с которым она бы пошла на свидание.

— Почему же вы выбрали его, если он вам не нравится?

— Ну я же вам сказала. Он был за экраном. Откуда я знала, что он мне не понравится? Все, что я знала, так это то, что у него самый приятный голос из всех четверых. Как я ошиблась!

Спенсер засмеялся.

— Но что я должна сказать о юном Дэвиде Эйзенхауэре, — продолжала она, — он знает свое дело. Когда настало время отвечать на денежные вопросы, он провел нас через Лас Вегас, Мехико Сити и завершил выигрышем поездки в Рим. — Она остановилась, пораженная мыслью. — А вы летите в Рим?

— Не сразу, — сказал Спенсер. — Я собираюсь выйти в Париже и лететь в Рим через несколько дней. На следующей неделе я начинаю новую картину.

У девушки загорелись глаза.

— Ой! Как здорово! Расскажете мне о ней? Нет, подождите. — Она открыла свою сумочку и стала торопливо шарить там, пока не выудила флакончик с декседрином.

Спенсер с тревогой наблюдал за ее действиями

— Что вы делаете?

— Слегка взбадриваюсь.

— Да вы так вылетите через крышу. Вы только недавно приняли одну.

— Правда? — девушка задумалась на минуту и затем посчитала на пальцах. — Вы правы, точно. Спасибо. — Она опустила таблетку во флакон, а флакон в сумку. Затем принялась вертеться в кресле, пока не устроилась поудобнее, и приготовилась слушать Спенсера о сюжете картины, в которой он будет сниматься.

В конце салона все спал Пол Хендерсон.

Огромный лайнер, уже в пяти часах лета от Нью-Йорка, мчался в надвигающийся сумрак ночной половины мира.

Глава двадцать вторая

Самолет почти завершил длинное пологое скольжение, начавшееся тридцать минут назад над Ла-Маншем.

Перистые облака, что недавно тянулись внизу, посеребренные лунным светом и обманчиво плотные на вид, оказались клубящейся дымкой. Теперь они стали серым куполом высоко над головами, заслонившим звезды и накрывшим весь мир.

Мир, их мир, лежал почти на расстоянии вытянутой руки от иях. Города, словно стаи светлячков, трудолюбиво мигали в ночи. Автомобильные фары рассекали тьму, бесплотно двигаясь по бесчисленным дорогам пригорода. Туманная земля наклонялась в свечении неба, а затем снова выравнивалась, когда пилот разворачивал машину. Париж, освещавший небо, словно ложный рассвет, лежал прямо по курсу.

Замигала надпись "НЕ КУРИТЬ". Спенсер потянулся и огляделся вокруг. Девушка в конце склона склонилась над спящим Полом Хендерсоном. Она покинула место рядом со Спенсером пять минут назад, когда пилот объявил, что они приближаются к Парижу.

Спенсер с грустью подумал, что, будь они на корабле, а не в самолете, их совместные часы могли бы стать днями. Девочка была для него просто радостью.

Ои пристегнул ремень и нагнулся к окну, чтобы посмотреть на Эйфелеву башню.

— Вот. Подержите, пока я застегну ремень. — Это была девушка. Снова рядом с ним, и, судя по голосу, в состоянии крайнего возбуждения. Она протянула ему бумажный стаканчик с водой. Затем плюхнулась на сиденье, все время болтая, с глазами, полными проказливого блеска. — Мой “приз" все еще в стране грез. Уж не знаю, как они будут снимать его с самолета в Риме. Но это их проблемы. Стюардесса слегка занервничала, когда я ей сказала, но...

— Вы сказали ей, что дали ему таблетку? — встревоженно перебил ее Спенсер.

Девушка посмотрела на него с недоумением.

— Вы что, думаете, что я чокнутая? Конечно, этого я ей не сказала. Я только предупредила, что хочу сойти в Париже.

— Но... — Спенсер судорожно глотнул, стараясь разобраться в смеси неудовольствия и радости. — У вас же билет до Рима.

— И у вас. Я просто разделю свой билет, как вы. Не волнуйтесь. Все улажено.

— Но почему? — бестолково начал Спенсер, уже зная ответ.

— Да чтобы побыть с вами. Ой, не пугайтесь так. Если не хотите, чтобы я болталась рядом, я посмотрю Париж и сама.