Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 2 - [42]

– И не носи больше этот ужас цвета мяса. А теперь пойдем купим тебе что-нибудь теплое.

И не обращая внимания на ее протесты, он выбрал шерстяное пальто в радужную раскраску, три пары леггинсов и два огромных свободных свитера.

Он быстренько протащил ее мимо отдела детских вещей:

– И незачем тебе смотреть на них – только расстраиваться. Но однажды у тебя это случится, я тебе обещаю.

Он привел ее в отдел игрушек, чтобы повосхищаться громадными пушистыми ослами, жирафами, тиграми, львами, гориллами и медведями.

– Они всегда напоминают мне, что дома меня ждут собаки, – сказал Лизандер. – А когда в детстве мама брала меня с собой сюда, я боялся смотреть им в глаза. Ну а теперь мы должны съездить в Баттерси и купить тебе щенка, чтобы он охранял тебя в «Валгалле».

И пока она смотрела компьютерные игры, прикидывая, подойдет ли такой подарок на Рождество для Козмо, он купил ей огромную пушистую в натуральную величину колли с блестящим черным пластиковым носом.

– Это Лесси, твой сторож.

– Ох, Лизандер, – Китти была в восторге, – ты, конечно, не должен был ее покупать, но она мне нравится.

«Вэтом мире, где все нереально,

В этом мире, где нам не дано чувствовать», – пела Мисс Сайгон, когда они проходили мимо отдела записей. А в следующее мгновение они были возвращены на землю: холодное неулыбающееся лицо Раннальдини смотрело на них со множества пластинок. По магазину разнесся звон колокольчиков, дающих первые такты «Четвертой» Малера.

Повернув направо, они увидели огромные фотографии Сесилии и Гермионы в ролях соответственно Донны Анны и Донны Эльвиры и даже изображение Джорджии, взбирающейся на скалу.

– Ах, вашу мать, – выругался оскорбленный Лизандер и, прежде чем реальность совсем уж задавит, он утащил Китти на ленч в Сан-Лоренцо.

Здесь ее спокойное, милое, ненакрашенное лицо и крупное тело здорово контрастировали с изящными разрисованными красотками, одетыми сплошь в розовое и красное, нарумяненными, с красными губами и ногтями, не умеющими, кажется, разговаривать вполголоса. Ясно было, что они очень удивлены, видя чрезвычайно привлекательного парня с такой невыразительной девчушкой.

«Они все такие красивые», – промелькнуло у Китти.

«Она такая беззащитная, – заботливо думал Лизандер, – как зайчонок или уточка».

Он также заметил, что, попав после холодного дома Раннальдини в теплую комнату, ее лицо покрылось розовыми пятнышками.

– Я надеюсь, что Джой Хиллари расскажет Раннальдини, что видела нас вместе в поезде, – сказал он, – а это заставит его поревновать.

Вздрогнув, Китти вспомнила, что они здесь только потому, что Джорджия и Мериголд заплатили ему. «Как любезно с его стороны, – смиренно отметила она, – что он все делает так мило».

– Ну мне до безумия любопытно, – блондинка, шедшая к выходу, остановилась у их стола. – В какой серии «Истэндерз» вы играете? – спросила она Китти.

Но позже, когда вертолет опустился на сцену «Колизеума», она забыла обо всем, кроме «Мисс Сайгон», и они с Лизандером выплакали все глаза и извели коробку «Клиникс» и коробку бельгийского шоколада.

– Это лучшее из всего, что я смотрела, – призналась она в баре в Фулеме, где они ужинали после окончания представления. – И вообще я думаю, что это самый чудесный день в моей жизни.

«Она и так прекрасна, незачем ее переделывать», – решил про себя Лизандер.

– Мне бы хотелось, чтобы ты перестала бояться лошадей и мы бы покатались верхом.

– А я не боюсь Артура, – сказала Китти, расправляясь с прессованным творогом. – Но ведь он пьет кофе и храпит с одним открытым глазом и такой хитрый – уж скорее не лошадь, а почти человек.

– Я думаю, что лучшего комплимента Артур еще не слыхал, – серьезно произнес Лизандер. – Спасибо тебе, Китти.

Они так долго болтали и выпили столько чашек кофе, что Китти вдруг поняла, что они опоздали на последний поезд.

– А мы пойдем в мою старую берлогу, – сказал Лизандер. – Ключ у меня еще есть. Ферди вечером не будет. Так что все в порядке, – добавил он, видя панику на лице Китти. – Да ты со мной в безопасности, и там две спальни.

«С такой внешностью я сама себе дуэнья, – печально подумала Китти. – Никто со мной и говорить-то на эту тему не будет, достаточно одного взгляда».

– Никто нас не увидит, – сказал Лизандер, когда такси свернуло на Фонтейн-стрит. Но едва он вышел из машины и начал отключать сигнализацию, голубые напротив раздвинули занавески и оживленно замахали ему.

– Какой миленький маленький домик, – восхитилась Китти, думая о том, что такой дом несложно содержать в порядке. – А в том маленьком садике за домом вы могли бы посадить камелии.

Лизандер поместил Китти в комнате Ферди с окном-фонарем, выходящим на улицу. Она увидела пялящихся на нее геев и задернула занавески. Лизандер нашел очаровательную шелковую кремового цвета ночную рубашку, оставленную одной из его подружек, которая облегала ее, как кожа. Ей бы еще и красоту прежней владелицы...

И тем не менее, думала она, поставив будильник Ферди на шесть тридцать и ныряя в постель рядом с пушистой Лесси, это был самый прекрасный день в ее жизни. Лизандер смог заставить ее почувствовать себя не обузой и даже не молодчиной, а одной из героинь, о которых она так любила читать в романах. Она испуганно вздрогнула, вспомнив, что не помолилась, как это обычно делала. Может быть, на этот раз Бог простит ее, если она сделает это лежа.