Человек со шрамом - [4]

— Что — то я не понял, Яков Ильич, — с некоторым недоумением возразил Донцов. Двор — то у нас общий. И в нем много акаций…

— Ах, Петр Иванович, Петр Иванович, — вкрадчиво и мягко перебил Давиденко. — Вот не помню, кто сказал, что все ученые люди очень рассеяны, — он рукой показал на книги, которые попадались в гостиной повсюду, даже в самых неожиданных местах. — Это в окна его квартиры лезет запах от цветущих акаций, ваши — то окна выходят на улицу! А вы видели на нашей улице акации?

— Затрудняюсь ответить, Яков Ильич, — растерянно сказал Донцов. — Не обращал внимания…

— А вы выгляньте в окно, Петр Иванович, выгляньте!

Донцову стало даже неудобно перед соседом: тот живет здесь всего полтора года, а знает где что растет. Сам же архивариус живет в этом доме уже шестнадцать лет.

Сосед тем временем подошел к приоткрытому окну и распахнул его настежь: — Прошу, Петр Иванович!

Хозяин квартиры выглянул наружу. Действительно, никаких акаций на улице не было, только вязы.

— Вот видите, я же говорил, что ваша квартира ему подойдет. К тому же будете жить на втором этаже, окна — во двор… Лучше не придумать!

Донцов начал проявлять интерес к предлагаемому варианту, но у него появились сомнения: — Второй этаж для меня, старика, конечно, лучше. Но ваш знакомый, наверное, попросит доплату…

— Сказать вам, Петр Иванович, по секрету? Он на дорогие лекарства давно потратил больше, чем может получить в виде доплаты. У вас какая жилая площадь? — Донцов по инерции ответил. — Вот видите! — обрадовался он. — А у него на полтора метра меньше. — Так что можно договориться без всяких доплат. У него этаж лучше и окна во двор, а у вас площадь больше и акаций нет. Равноценный вариант!

— Ну, может быть, — продолжал сомневаться Донцов. — Но знаете, Яков Ильич, обмен это очень хлопотное дело. Сколько бумаг надо собрать, сколько контор обойти… Везде очереди, везде нужно платить деньги.

— Вам везет, уважаемый сосед. Везет необычайно! Тот мой знакомый в свое время оказал мне важную услугу, и я до сих пор его должник. И вот теперь я, наконец, верну ему долг. — Старик окончательно запутался и только хлопал глазами. — Вы знаете, где я работаю?

— Нет, не знаю.

— Я работаю в агентстве недвижимости! Поэтому никуда вам бегать не надо, в очередях стоять — тем более. Я всё оформлю! И даже бесплатно: ничего не возьму за хлопоты ни с вас, Петр Иванович, ни с моего знакомого Березина. Вы должны дать только согласие, если вам понравится его квартира, и подписать бумаги у нотариуса. Обмен оформим за три дня. И всё! Можете переезжать…

Заметив, что хозяин квартиры всё еще колеблется, Давиденко добавил: — И с переездом поможем. Дома — то в одном дворе — одной «бригадой» грузчиков обойдемся. Ну, дадите им на водку, и все дела!

Вариант был крайне соблазнительный, но Донцов сказал: — Может быть, всё так и будет, как вы говорите, Яков Ильич, но я не видел квартиры вашего знакомого… э… Березина. Может, она требует ремонта или еще что — нибудь…

— Ах, Петр Иванович, дорогой вы наш! За кого ж вы меня принимаете? Квартира после ремонта, в хорошем состоянии. А если хотите взглянуть, то в любое время: он живет в соседнем доме.

После ухода соседа Донцов задумался: «Второй этаж, конечно, лучше, чем четвертый. Ноги уже давно не те… И окна во двор — это замечательно! Мне акации нравятся, а Сана вообще любит растения… Вот приедет на каникулы, а я ей сюрприз! Пожалуйте в новую квартиру, с цветущей акацией под окном. Ей понравится. Надо бы спросить и ее мнение — все же это и ее квартира, но если всё так, как говорит сосед, то она возражать не станет».

В эту квартиру Донцов въехал тоже в результате обмена. Шестнадцать лет назад у него была другая, обычная двухкомнатная, и не в центре. А его сын, военный летчик, зарабатывал в те годы очень хорошо. Даже слишком. Правда, дома бывал редко, всё больше в командировках. Служил несколько лет и за границей: на Кубе, в Анголе — обучал тамошних летчиков летать на боевых «МиГах».

Сначала у сына была тесная однокомнатная квартира, а когда родилась Оксана, он с доплатой обменял ее на двухкомнатную. Это была его идея: обменять две обычных двухкомнатных квартиры на одну большую в самом лучшем районе. Он постоянно бывал в отъездах, малышка часто болела, и жене трудно было одной без помощи стариков. Сын и нашел эту трехкомнатную квартиру, в которой сейчас жил Донцов.

И всё было хорошо: большая и дружная семья отлично уживалась, но дальше пошла полоса несчастий. Сначала от рака умерла жена архивариуса, а спустя год, при родах умирает сноха, совсем еще молодая женщина. Ребенка тоже не удалось спасти. Так в квартире осталось всего трое жильцов: старик Донцов, его сын и внучка.

Две смерти подряд подкосили мужчин: Донцов — старший замкнулся в себе, а младший начал прикладываться к рюмке. Потом вроде бы жизнь стала налаживаться, но началась война в Афганистане. Сын погиб в бою, сгорел в самолете, осталось несколько альбомов с его фотографиями да множество боевых наград. И Оксана — его единственная дочь. Сейчас Оксана училась в Ростовском университете и каждый год приезжала на каникулы к деду, в их старую квартиру. Впрочем, другой квартиры она не помнила — во время последнего переезда ей было всего четыре года.