Человек с луны - [8]

Нет, это вовсе не дорожка в Горёнду. Этой лужайки в прошлый раз он не видел. Вот и глубокий обрыв; его не было тоже. Между деревьями мелькают крыши хижин, но это не Горёнду. Он пришёл к другой деревне.

Мальчик лет четырнадцати выбежал из кустов. Он с изумлением посмотрел на Маклая и вдруг закричал и бросился бежать обратно.

За деревьями завизжали женщины, громко заплакали дети. Кто-то закричал, предупреждая об опасности, и сразу замолчал.

Маклай остановился. Крики сразу оборвались.

Снова стало тихо. Маклай пожал плечами и раздвинул кусты. 

КААРАМ-ТАМО-ЧЕЛОВЕК С ЛУНЫ

Мужчины, вооружённые копьями, стояли не двигаясь. Брови их были насуплены, ноздри раздуты. Под тёмной кожей дрожали мускулы, руки напряжённо сжимали древко оружия. Казалось, ещё мгновение — и эти копья полетят в Маклая,

Маклай огляделся. Да, он попал совсем в чужую деревню. Ни одного знакомого лица, ни одной улыбки, ни одного приветственного жеста, И нигде ни женщин, ни детей. Их всех спрятали от него — от врага, от незнакомца. Он нерешительно шагнул вперёд. Две стрелы с лёгким свистом пронеслись над его головой и ударились о ствол дерева.

Маклай стиснул зубы и сжал кулаки, но лицо его было спокойно, только голова поднялась чуть-чуть выше. «Спокойствие, — говорил он себе. — Посмотрим, что будет дальше. И как хорошо, что я оставил револьвер дома!»

Папуасы подходили к Маклаю всё ближе и ближе. Их было много и с каждой минутой делалось больше.

Толпа окружила Маклая. Старик с лохматой бородой вышел вперёд и закричал о чём-то громко и пронзительно. Остальные стояли насупившись и одобрительно покачивали головой. Речь старика, видно, была им по душе. Время от времени старик вытягивал худую, жилистую руку и указывал на лес. И тогда десятки сильных, мускулистых рук вытягивались в том же направлении.

Маклай не шевелился.

Вдруг чьё-то копьё мелькнуло у самых его глаз. Оно почти коснулось его щеки и таким же ловким движением было отдёрнуто назад.

Молодой воин насмешливо смотрел на Маклая, Он думал услышать испуганный крик, увидеть искажённое страхом лицо.

Маклай улыбнулся, сделал шаг вперёд и, не произнося ни слова, опустился на лежащую рядом с хижиной циновку. На горячей земле лежала лёгкая, прозрачная тень. Маклай молча расстегнул пояс и, наклонившись к башмакам, стал расшнуровывать их. Один за другим башмаки свалились с усталых ног. Маклай пошевелил натруженными пальцами, примостил свой мешок вместо подушки, зевнул и растянулся во весь рост.

Крикливый старик замолчал на полуслове.

Открыв рот, он с недоумением смотрел на Маклая.

Толпа чуть-чуть отодвинулась и притихла.

«Очень хорошо! — подумал Маклай;— Очень хорошо! Не нападёте же вы на безоружного спящего человека. Вы видите, что я не боюсь вас. Не боюсь — значит, я сильнее. Кто же тронет сильного и мирного гостя?»

Устроившись поудобней, Маклай подложил под голову руку, совсем как у себя на постели. Из-под опущенных век он видел, как папуасы взволнованно переговаривались между собой. Задние поднимались на цыпочки, чтобы получше рассмотреть странного человека. Костлявый старик, тряся бородой, показывал попеременно то на небо, то на Маклая. Юноша, только что целившийся копьём в Маклая и чуть-чуть не ранивший его, сейчас сидел на корточках и жадно разглядывал сброшенные башмаки. Остриём своего копья он то поднимал, то опускал длинные шнурки с медными наконечниками. Было видно сразу, что они очень нравились ему, но подойти ближе и взять их в руки он не решался.

Маклаю стало смешно. Чтобы не рассмеяться, он отвернулся и посмотрел вверх. Старая знакомая, чёрно-сизая птица кокки, снова была над его головой.

«Ага, ты опять здесь, галочка, — подумал сквозь наплывающую дремоту Маклай. — Ничего, сестричка, ничего. Мы с тобой и здесь не пропадём. Мы-то новгородские…»

И Маклай закрыл глаза совсем уже спокойно. Папуасы отодвинулись ещё дальше. Юноша с сожалением оторвался от шнурков и встал на ноги. Голоса стали тише. Старики, оглядываясь на Маклая, побрели к хижинам. Из входного отверстия выглянула женщина, нерешительно вышла на площадку. Там, под тяжёлым камнем, в ямке, вырытой в земле, допекались плоды банана и куски свинины, завёрнутые в широкие листья. Опустившись на колени, женщина захлопотала над своим обедом. Худая собака ткнулась мордой в её плечо. Голый ребёнок вцепился  в клочкастую шерсть и потащил собаку за собой в хижину.

Возле спящего Маклая сидели теперь только косматый старик и несколько папуасов помоложе. Они жевали бетель и сплёвывали в сторону кроваво-красную слюну. Они молчали. И только изредка старик повторял одно и то же слово, показывая глазами на Маклая и хлопая себя по груди, — очевидно, для большей убедительности.

—  Каарам-тамо, — говорил старик, — каарам-тамо. На языке папуасов это значило: «Человек с луны».

Живым и здоровым, только смертельно уставшим возвратился Маклай в свой домик на сваях.

МАКЛАЙ ПРИНИМАЕТ ГОСТЕЙ

Маклай налил большую чашку чаю и молча подал её Тую.

Туй недоверчиво понюхал чай, сунул в чашку палец, осторожно прикоснулся к ней губами и с отвращением плюнул на землю.

—  Горячая вода, — сказал он своему сыну, сидевшему рядом. — Это просто горячая вода. Кокосовые орехи куда вкуснее.