Человек, который провалился сквозь землю - [8]

Дожидаясь прибытия мисс Рейнор, я попытался немного подедуктировать, опираясь на замеченные улики. Но у меня было мало информации. Промокашки, чернила и ручки были в полном порядке, очевидно, кто-то из персонала ежедневно обновлял их. Мелкие аксессуары, такие как пресс-папье и ножи для вскрытия писем, были выполнены в индивидуальном стиле и изготовлены из дорогих материалов. Еще здесь были курительные принадлежности и прекрасная роза в тонкой серебряной вазе.

– Мистер Брайс, видите что-то, относящееся к загадке? – спросил Тэлкотт, заметив мою задумчивость.

– Нет, ничего определенного. Действительно, ничего важного. Вижу, что как-то раз водитель мистера Гейтли очень долго ждал хозяина, и в конце концов уехал без него.

– И почему вы это предполагаете? – заинтересовался мистер Тэлкотт.

– Это самая захватывающая часть в дедукции, – ответил я. – На столе лежит одна из тех причудливых идентификационных карточек с круглыми отверстиями. Ее выдали мистеру Гейтли, когда он припарковал свою машину или, может быть, такси, возле какого-то отеля или магазина. Так как он не вернул ее, видимо водитель не дождался его.

– Он мог уйти с друзьями, сказав слуге не дожидаться его, – предложил Тэлкотт.

– Тогда бы он отослал карточку, чтобы идентифицировать себя. Как же странно она выглядит, – я подобрал карточку с семью круглыми отверстиями, выстроенными в каком-то каббалистическом порядке.

– Возможно, ее оставил посетитель, – сказала Нора. – Возможно, он или она прибыл на такси или машине, и...

– Нет, Нора, – возразил я, – в зданиях такого рода их не выдают. Только в отелях, театрах или магазинах.

– Это не важно, – нетерпеливо заявил мистер Тэлкотт. – Вопрос в том, где мистер Гейтли?

Не в силах усидеть на месте от беспокойства, я заглянул в третью комнату. Я был наслышан об этом кабинете, но еще толком не осмотрел его. Я поддался порыву воспользоваться шансом, ведь, если мистер Гейтли вернется, меня могут пусть и вежливо, но выставить. Кабинет производил впечатление благородной роскоши. Очевидно, этого достигли с помощью первоклассного декоратора, бывшего истинным художником. Основным цветом был мягкий, но насыщенный голубой, ковер и текстиль были дорогими и богато смотрелись. На стенах было несколько картин в золотых рамах, но большую часть пространства занимала большая военная карта. Стулья были широкими и мягкими, а давенпортский диван стоял у камина, в котором весело горело несколько бревен. «Уютное место, чтобы развлекать друзей», – подумал я и вернулся в средний кабинет, реконструируя перемещения двух человек, тени которых я видел.

– Когда они вскочили, – рассказывал я мистеру Тэлкотту, – мистер Гейтли был за этим большим столом, а второй человек (я все еще думаю, что он был мужчиной), сидел напротив. Посетитель опрокинул свой стул, значит, он должен был вставать спешно. Затем выстрел, и оба человека исчезли. Дженни сразу же вбежала в помещение и увидела, как незнакомец выходит через третий кабинет и сбегает по лестнице. Таким образом, мы можем сделать вывод, что мистер Гейтли вышел раньше.

– И спустился по лестнице? – спросил мистер Тэлкотт.

– Да, по меньшей мере, на пролет, иначе Дженни увидела бы его. Да и я заметил бы его, будь он в холле.

– А женщина? – спросила Нора. – Что стало с ней?

– Я не думаю, что в то время там была женщина, – возразил я. – Шляпную булавку, конечно, оставила посетительница, но у нас нет никаких причин полагать, что она была там именно во время выстрела.

– Я не могу представить никакой причины, по которой кто-то стрелял в мистера Гейтли, – задумчиво заметил Тэлкотт. – Он самый уважаемый джентльмен, честный и достойный.

– Конечно, – согласился я, – но разве у него нет личных врагов?

– Нет, насколько я знаю, и, в любом случае, это маловероятно. Он не политик и не знаменитость такого рода. Конечно, он занимается благотворительностью, но это не так известно. Он хотел бы умолчать о своей благотворительности.

– Каков он? – невзначай спросил я.

– Прост до крайности. Редко берет отпуск, и, хотя у него прекрасный дом, он редко устраивает приемы. Я слышал, что мисс Рейнор тщетно умоляла его чаще выходить в свет.

– Она его воспитанница?

– Да. Не родственница, но называет его дядей. Думаю, мистер Гейтли был другом ее отца по колледжу, и, когда девочка осиротела, он забрал ее к себе, а также взялся присматривать за ее состоянием.

– Оно большое?

– Я считаю, что достаточно большое. Его хватает на то, чтобы соблазнить охотников за приданым, и мистер Гейтли хмурится на всякого юношу, желающего руки мисс Олив Рейнор.

– Возможно, сегодняшний посетитель был как раз таким кавалером.

– Ох, я не думаю, что кто-либо станет приходить по такому вопросу, предварительно вооружившись. Как по мне, так самое загадочное во всем этом – почему кто-то захотел причинить зло мистеру Гейтли. Это, должно быть, какой-то маньяк.

– Ну, как по мне, так самое таинственное – это то, как они оба так быстро ушли. Понимаете, я смотрел на них из своих дверей напротив, и, едва услышав выстрел, я побежал – сначала к средней двери, затем к третьей, и, наконец, к первой. Конечно, знай я заранее расположение помещений, я сразу же направился бы к первой двери. Но я был в холле и метался от двери к двери, и должен был заметить выходивших мужчин, из какой бы двери они не вышли.