Чайковский - [7]

Шрифт
Интервал

Всё вместе: и неопределенность положения, в котором очутилась семья, и отсутствие Ильи Петровича, который, узнав неприятную новость, поспешил в Петербург, и мрачный призрак холеры — сделали пребывание в первопрестольной тяжелым и нерадостным».

В связи со сложившимися обстоятельствами время нахождения в старой столице пришлось ограничить. «Мы в Москве уже более трех недель… Здесь я видел многое, чего никогда прежде не видал», — рассказывает переполненный впечатлениями Петя в письме к Фанни Дюрбах в конце октября. Когда он писал, семья Чайковских уже собиралась в дорогу. Вскоре, в самом начале ноября, почтовый дилижанс повез Александру Андреевну с детьми на север — в Петербург.

Дорога от старой столицы на Москве-реке до новой столицы Российского государства на Неве представляла собой полотно, покрытое щебнем из разбитых вручную булыжника и других камней. На всем ее протяжении стояли почтовые станции, где меняли уставших лошадей и где утомившиеся от езды пассажиры могли оглохнуть и выпить чаю из большого самовара. По этой по тем временам достаточно благоустроенной дороге туда и обратно двигались десятки почтовых дилижансов, запряженных тройкой, а то и четверкой лошадей, перевозивших в год до девяти тысяч человек.

В одном из них вместе с семьей и проделал свое первое путешествие между двумя столицами будущий композитор. Тогда он и не подозревал, что еще много раз ему придется преодолевать это расстояние, пересекать поля и реки, спеша на премьеры и исполнение своих сочинений, на встречи с родными и друзьями. Только ездить он будет уже по железной дороге, или, как ее тогда называли, «чугунке». В то время она лишь строилась и была открыта лишь через три года, в 1851 году. А пока лошади, хотя и не так быстро, приближали путешественников к городу, ставшему для России «окном к Европу», способствовавшему вхождению ее в живую и тесную связь с общеевропейской жизнью и культурой.

Разница между Москвой и Петербургом была весьма заметной. Уже при въезде в город бросалась в глаза совсем иная, регулярная планировка улиц и магистралей. В отличие от городов Древней Руси, развивавшихся стихийно в течение длительного времени, северная столица создавалась по заранее утвержденному плану застройки, с учетом пожеланий ее основателя Петра I.

Для Александры Андреевны Петербург был родиной: здесь жили ее родные, друзья и знакомые. Поэтому, пока семья добиралась до нового места жительства, находившегося на северном берегу Невы, она давала пояснения, рассказывала о городе детям, удивленным столь резкими и неожиданными для них различиями между двумя столицами России.

Направляясь к Васильевскому острову, где недалеко от здания Биржи, в доме Меняева, снял квартиру Илья Петрович, они увидели и окраины Петербурга и его центральную часть. Всюду вместо кривых и узких московских улиц, переулочков и тупиков поражали глаз широкие, уходящие вдаль проспекты, широкие площади, застроенные величественными зданиями и дворцами.

Но не только архитектурный облик Санкт-Петербурга отличал его от первопрестольной. Из окон экипажа путешественники видели и жителей города, число которых уже тогда превысило полмиллиона. Бросался в глаза их порой подчеркнуто европейский, в отличие от москвичей, облик. Конечно, люди труда и в Петербурге, и в Москве, и в других городах России вряд ли заметно отличались друг от друга по своему внешнему виду. Такими же Петя видел их в Воткинске. Но здесь, в новой столице, особенно в ее центральной части, тон задавала респектабельная и богатая публика. Это были влиятельная аристократия, многочисленное блестящее гвардейское офицерство, высокопоставленное столичное чиновничество, генералы, дипломаты и зарубежные гости, прибывшие в Россию по делам службы, на постоянную или временную работу, а то и просто в поисках счастья и удачи.

Все это промелькнуло перед путниками как в калейдоскопе. И Петя, и двое его братьев, каждый соответственно своему возрасту, удивлялись быстро сменяющимся в окнах экипажа картинам. Но когда они приблизились к широкой и полноводной Неве, въехали на мост, отделявший их от нового жилища, дух у них перехватило! Справа от моста они увидели вознесшийся в небо шпиль Петропавловской крепости, а слева, в легкой свинцовой дымке, — десятки стоящих у причалов и на якорях кораблей, готовящихся выйти в море из уже замерзающей реки. На их высоких мачтах развевались разноцветные флаги европейских держав.

За мостом на высоком гранитном подиуме возникло многоколонное здание Биржи. Где-то рядом их новая квартира. Коляска вскоре остановилась у большого каменного трехэтажного дома. В этом неуклюжем на вид доходном доме, одной стороной выходящем к Неве, а другими — на Биржевую линию, Биржевой и Волховский переулки, и расположилась на жительство семья Чайковских.

Прошло первое волнение, связанное с переездом. И хотя воспетый Пушкиным «юный град, полнощных стран краса и диво», продолжал удивлять и поражать своими масштабами и великолепием, сердечного чувства к себе у детей Чайковских он не вызывал. Вероятно, это было связано с тем, что их прибытие в Петербург состоялось глубокой осенью, когда город часто заливают дожди с мокрым снегом и с залива дует холодный, сырой ветер. Да и городская петербургская квартира после просторного двухэтажного боткинского дома показалась им мрачной и неуютной. Особенно переживал это чуткий ко всяким переменам Петя.


Рекомендуем почитать
Десятилетие клеветы: Радиодневник писателя

Находясь в вынужденном изгнании, писатель В.П. Аксенов более десяти лет, с 1980 по 1991 год, сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Десять лет он «клеветал» на Советскую власть, точно и нелицеприятно размышляя о самых разных явлениях нашей жизни. За эти десять лет скопилось немало очерков, которые, собранные под одной обложкой, составили острый и своеобразный портрет умершей эпохи.


Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел

Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.


Так говорил Бисмарк!

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.


Тайна смерти Рудольфа Гесса

Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».


Октябрьские дни в Сокольническом районе

В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Диктаторы в зеркале медицины

Наполеон, Гитлер, Сталин — эти люди, как никто другой сумели вмешаться в хил истории нашей планеты, и даже их смерть не ослабила страстей, бушевавших вокруг их имен и интереса к ним, как к личностям Сумев мобилизовать миллионные массы людей на достижение собственных честолюбивых целей они напролом шли к осуществлению своих бредовых идей не стесняя себя в выборе средств и не гнушаясь никаким насилием Увлекательные, выписанные в деталях медицинские портреты, созданные пером профессора Антона Ноймайра, вновь заставляют ожить персонажей этой книги во всех оттенках их гениальности и чудовищной извращенности, дают нам возможность на этих примерах понять взаимосвязь между физическим и душевным состоянием личности и принимаемыми ею политическими решениями Захватывающая, потрясающая книга, заставляющая заново пережить Историю.


Чингиз-хан

В монографии рассказывается о выдающемся монгольском правителе и полководце — Чингиз-хане. Книга охватывает все периоды его жизни. Автор подробно анализирует ход военных походов, боевое искусство и причины побед монголов. Особое внимание уделяется анализу хронологии излагаемых событий. Книга иллюстрирована рисунками и картами. Издание рассчитано на самые широкие круги читателей.


Фуше

Книга посвящена жизни и деятельности активного участника Великой французской революции конца XVIII века, впоследствии ставшего министром полиции Директории и Наполеона, Жозефа Фуше. Его биография дана на фоне крупнейших событий европейской истории.


Генерал-фельдмаршалы России

Книга содержит биографии всех, кто в разное время получил звание генерал-фельдмаршала России. Это такие выдающиеся полководцы, как Суворов, Румянцев, Кутузов, Барклай-де-Толли. а также менее известные, по сыгравшие определенную роль в истории страны: Салтыковы, Репнины, Дибич, Паскквич, Воронцов, Милютин. Среди награжденных чином фельдмаршала государственные деятели, представители правящих династий России и Европы, служившие в русской армии иностранные подданные. Для широкого круга читателей, интересующихся российской историей.