Часы - [19]

Она распахнула дверь налево. Запах стал еще нестерпимее.

— Сюда, крошки мои, сюда.

По всем столам и стульям были раскиданы щетки и гребешки с кошачьей шерстью, а также грязные, линялые подушки. В комнате сидели еще по меньшей мере шесть кошек. — Я живу ради моих кисок, — повторила миссис Хемминг, — они понимают каждое мое слово.

Инспектор Хардкасл мужественно шагнул в комнату. На беду, у него была аллергия на кошачью шерсть. Как обычно происходит в таких случаях, все кошки тотчас же устремились к нему. Одна вскочила на колени, другая потерлась о брюки. Инспектор, человек немалого мужества, поджал губы и терпел.

— Я хотел бы, миссис Хемминг, задать вам несколько вопросов по поводу…

— Спрашивайте, что хотите, — прервала его миссис Хемминг, — мне скрывать нечего. Я могу показать, что кошки едят, где они спят — пятеро в моей спальне, а остальные семеро здесь, в этой комнате. Я кормлю их только отборной рыбой и всегда готовлю ее сама.

— Кошки тут ни при чем, — оборвал ее, возвысив голос, инспектор Хардкасл, — я имею в виду ту крайне неприятную историю, которая случилась вчера у ваших соседей. Надеюсь, вы про нее слышали?

— У соседей? Ах да, с песиком мистера Джошуа…

— Нет, — сказал Хардкасл, — ничего подобного. Я говорю про девятнадцатый дом, где вчера обнаружили труп.

— Да что вы говорите? — сказала миссис Хемминг, впрочем, без особого интереса. Она не сводила глаз со своих любимцев.

— Скажите, пожалуйста, вчера днем вы были дома? Между половиной второго и половиной четвертого?

— О да, конечно. Я хожу в магазины очень рано, чтобы успеть приготовить кискам обед, а потом расчесать им шерстку.

— И вы не заметили ничего особенного возле соседнего дома? Ни полицейских машин, ни толпы народа? — Боюсь, я просто не смотрела в окно. Я была в саду за домом, потому что потерялась моя малышка Арабеллочка. Она еще очень молоденькая — влезла на дерево, а обратно никак. Я пыталась приманить ее рыбой, но она, бедняжка, совсем перепугалась. Тогда я оставила ее в покое и пошла в дом. И что бы вы думали, только я вошла, как она слезла и прибежала следом!

Миссис Хемминг посмотрела на гостей, словно проверяя, верят ли они ей.

— Что ж, это вполне естественно, — не выдержал своей молчаливой роли Колин.

— Простите? — обратилась к нему миссис Хемминг, вздрогнув от неожиданности.

— Я очень люблю кошек, — пояснил Колин, — поэтому специально изучал их психологию. То, что вы рассказали, прекрасно иллюстрирует их манеру поведения и правила, которые они сами себе создают. Так, к примеру, все ваши кошки собрались вокруг моего приятеля, которого кошколюбом никак не назовешь, а на меня не обращают никакого внимания, несмотря на все мои заигрывания.

Если миссис Хемминг и пришло в голову, что эта речь плохо соответствует роли полицейского сержанта, она не подала виду, лишь туманно пробормотала:

— Кисоньки такие умницы, правда?

Серый красавец перс положил передние лапки на колени Хардкаслу, поглядел на него с неописуемым восторгом и сладострастно выпустил когти, точно инспектор был булавочной подушкой. Терпение Хардкасла лопнуло, и он вскочил со стула.

— Если позволите, мадам, — сказал он, — я хотел бы осмотреть сад за вашим домом. Колин ухмыльнулся.

— Пожалуйста, пожалуйста. Все, что угодно. — Миссис Хемминг тоже поднялась.

Рыжий кот спрыгнул с ее плеч. Она рассеянно заменила его серым персом и вышла из комнаты. Хардкасл и Колин шли следом.

— Мы уже встречались, — сказал Колин рыжему котофею. — Ну, ты просто красавец, — добавил он, обращаясь ко второму персидскому коту, который сидел на столе, под фарфоровой лампой, и помахивал хвостом. Колин погладил его, почесал за ухом и был вознагражден мурлыканьем.

— Прикройте, пожалуйста, дверь, мистер, э-э… — донеслось из прихожей. — Сегодня сильный ветер; я не хочу, чтобы мои кошечки простудились. И потом, эти ужасные мальчишки! Я боюсь отпускать моих лапочек в сад одних.

Она прошла через прихожую и открыла заднюю дверь.

— Что за ужасные мальчишки? — поинтересовался Хардкасл.

— Сыновья миссис Рамзи. Они живут в южном конце Полумесяца. Наши садики соприкасаются углами. Самые настоящие бандиты. Представляете, у них есть катапульта, вернее, раньше была. Я настояла на ее изъятии, но это не значит, что можно успокоиться. Они прячутся и устраивают засады. А летом кидаются яблоками.

— Безобразие! — посочувствовал Колин.

Садик за домом выглядел так же, как и перед ним, даже еще хуже. Нестриженая трава, неухоженный кустарник, еще более густые заросли лавровых деревьев той же разновидности и довольно безрадостные флоксы.

Колин был твердо убежден, что они попусту тратят время. Сквозь переплетение лавровых ветвей и кустарника разглядеть садик мисс Пебмарш было абсолютно невозможно. «Приют Дианы» как нельзя лучше оправдывал название «отдельного дома». Для его обитателей соседей словно бы не существовало.

— В девятнадцатом доме, вы говорите? — произнесла миссис Хемминг, нерешительно останавливаясь посреди своего садика. — Но ведь там, по-моему, живет одна только слепая женщина.

— Убитый был не из того дома, — сказал Хардкасл.

— А, понятно, — проговорила миссис Хемминг все так же отрешенно. — И он, значит, пришел, чтобы его там убили? Вот странно!