Частная жизнь - [26]

-- Да нет ничего... Пустые какие-то дни, -- поторопилась ответить Марина, и тут же услышала обрадованный голос Марты:

-- Поехали в Бангкок!

-- Куда?! – опешила Марина.

-- В Бангкок! Ты была в Таиланде?

-- Нет… -- протянула она растерянно.

-- Ой, тогда точно нужно ехать! Там классно! Вылеты седьмого точно есть. Вечером улетим, а в полдень где-то уже там. А в воскресенье можно обратно. Хотя лучше в понедельник…

И замерла в ожидании.

А Марина молчала. Не потому, что не знала, что именно сказать. А потому, что не могла решить, - как. Просто согласиться? И все? Наверное, так и следовало сделать. Но только для нее это было не просто согласие вместе провести пару-тройку праздничных дней. Она тотчас же представила себе, что они действительно будут все эти четыре дня вместе. (В том, что понедельник стоит «зажевать», она не сомневалась ни секунды.) Четыре дня по двадцать четыре часа, и даже больше, -- с вечера среды и до утра понедельника. Она, конечно же, хотела этого, и страшилась того, что хотела.

-- Не хочешь? – спросила Марта таким потерянным голосом, что у Марины защемило сердце.

-- Да, нет, хочу, конечно же, хочу, -- поторопилась ответить она, толком даже не понимая, что действительно соглашается, и соглашается на эти самые четверо суток быть бок о бок, рядом, не расставаясь, а только желая быстрее согласиться и уже утешить, успокоить, -- Просто так неожиданно...

-- Ну, и чудно! Тогда давай вечером поужинаем вместе, а? А то у меня день какой-то шебутной, а нужно еще успеть в турагентство -- билеты заказать и все остальное.

-- А где? – спросила Марина, чувствуя, что просто не успевает за этой стремительностью, хотя и поддается ей.

-- Да где хочешь! Называй – я подъеду, куда скажешь.

-- Давай в «Якоре»? В семь?

-- Отлично! Только к семи я не успею. В восемь, ладно?

-- Ага… - еле успела сказать Марина, и услышала:

-- Все, целую! До вечера.

И дальше были уже только короткие гудки.

-- Господи, что ж я делаю-то! – в отчаянии пробормотала Марина, прижимая телефонную трубку к щеке.

Марта, такая жизнерадостная, такая беззаботная, такая веселая и – такая равнодушная в этой своей веселой беззаботности, стремительно приближалась к ней. И эта близость страшила ее. Она никогда не дружила ни с кем из девочек – ни в школе, ни в институте. Так что спрятаться за стереотип обычного дружеского поведения просто не могла, не знала – как. Не знала, как себя ведут, что говорят, в чем уступают, а когда настаивают на своем. Эти полтора месяца их общения они старательно говорили на служебные в общем-то темы, обсуждали немногочисленных общих знакомых – опять же в рамках делового общения, и только вот это предложение Марты впервые выходило за грань этого делового общения. И Марина, которая так хотела этого, так к этому стремилась, теперь решительно не знала, как себя вести. Но и отказаться ехать в этот неведомый Бангкок она просто не могла. Потому что не хотела отказываться.

-- Почему Бангкок-то? – снова пробормотала она.

Потом подняла голову и увидела в дверях Ленку, которая удивленно смотрела на нее.

-- Что, Лена? – строго спросила Марина, и только тут заметила, что продолжает прижимать телефонную трубку к щеке. Видимо, Ленка просто не могла дозвониться.

-- Вас ждут… - неуверенно проговорила та и осторожно вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Марина подумала, что она наверняка слышала последние ее слова, но ей было решительно наплевать.

…Он заехал в турагентство, чтобы заказать путевки. Он вдруг подумал, что наверное она обрадуется такому вот подарку на Восьмое марта. Тем более что они уже много лет никуда вместе не ездили. Он листал каталоги и буклеты – все никак не мог остановиться на каком-либо из отелей, все они казались ему недостаточно шикарными. Потом вдруг подумал, что возможно она захочет уединения, и тогда лучше подойдет какой-нибудь маленький отель. Или же вообще лучше к морю? Он вдруг понял, что решительно не знает, что именно ее может обрадовать…

-- Какой отдых предпочитает ваша подруга? -- спросила девочка-менеджер, оказавшаяся на редкость сообразительной.

-- Жена, -- не без гордости поправил ее Ковальский, но тут же заметил, как во взгляде ее мелькнуло удивление.

В самом деле, если жена, так уж должен знать вкусы-то.

-- Вы знаете, я пока посижу один, подумаю, а вы пока идите…

И отвернулся.

И тут же заметил за перегородкой Туманову. Она тоже листала каталог, что-то говорила сидевшей напротив нее высокой худой блондинке, которая старательно все записывала в блокнот, и поминутно говорила что-то в трубу мобильника. Ковальский прислушался, и то, что он услышал, отчего-то ему не понравилось.

-- Да, нет. Она говорит, что это район посольств… Да… Конечно, центр, раз посольства…

-- Одна из центральных улиц, -- подсказала блондинка.

-- Одна из центральных улиц, -- повторила Марта в трубку, а потом засмеялась, -- Мариш, ну зачем тебе азиатский колорит? В крайнем случае, мы сходим на него посмотреть… ага… ну, конечно…

И повернулась к менеджеру:

-- Вот этот… Как, говорите, он называется?

-- «Сухотай», -- с готовностью выпалила блондинка и что-то снова пометила у себя в блокноте.