Цемах Атлас (ешива). Том первый - [133]
Виленчанин осмотрелся вокруг и увидел сеть солнечных лучей, растянувшуюся по комнате. Перемежаемые тенями от зеленых колючих веток, солнечные лучи дрожали и трепетали на стене потусторонне и загадочно и попрекали его на языке своих немых струн: этот гений и праведник, принимающий его, даже не представляет себе, что он сидит каждый вечер с хозяйской дочерью в садике около дома и что они целуются… Хайкл отвернулся от стены и начал поспешно перелистывать книги, лежавшие на столе. В эту минуту он был готов украдкой выбраться из дома и убежать. Но скоро вернулся хозяин и встал над ним со стаканом чаю в одной руке и с тарелкой сахарного печенья в другой.
— Чай из термоса, так что он не слишком горячий, — сказал реб Авром-Шая, ставя угощение на стол, и отошел, чтобы прилечь на низенькую кровать, стоявшую у окна.
Глава 12
Реб Авром-Шая улегся на бок и ладонью подпер подбородок. Его щеки ввалились, у основания носа и через весь лоб пролегли две глубокие морщины. Его брови сдвинулись теснее, строже. Хайклу не лезли в рот сахарное печенье и чай. У ребе со смолокурни вдруг изменилось лицо. Он заговорил медленно, ясно, а острый, пронзительный взгляд его глаз был устремлен куда-то вдаль:
— Ты раньше рассказывал мне, что ваш директор ешивы постоянно говорит о недостатках людей. Однако именно тем, что постоянно ищут недостатки в себе и ближних, иной раз и создают недостатки. Дурные качества порой лежат в нас и дремлют. А когда их трогают, они раздражаются, высовывают наружу свои головы и начинают кусаться, как злобные зверушки. Иногда на человека положительно влияет то, что о нем думают лучше, чем он есть. Он старается показать, что он действительно лучше. Однако если раздражительный сластолюбец видит, что ты знаешь, каков он, не говоря уже о том, если ты дразнишь его, он больше не старается исправить свои ошибки и не старается выглядеть лучше, чем он есть. Часто люди положительно влияют даже сами на себя тем, что ищут в себе достоинства, а не недостатки. Каждый — это целое местечко с плохими и хорошими евреями, со множеством дурных соблазнов и множеством добрых качеств. Мы должны сперва подумать, когда можно заводить спор с самим собой, а когда нельзя. Иной раз самый большой недостаток — это поиски недостатков.
У низкого окна, выходившего на подножие холма, вдруг вырос Береле со своими пухлыми щечками. По другую сторону окна остановился другой мальчик с жирным широким подбородком. Через секунду подошел третий проказник, самый маленький, с мягкими красными губками и с ямочкой под носиком. Все трое, с ермолками на стриженых головках и с длинными толстыми пейсами, с любопытством рассматривали чужака. Реб Авром-Шая с кровати, стоявшей у стены, не мог видеть своих племянничков. Однако заметил, что в полутемной комнате стало еще темнее, и услышал их тихое шушуканье. Он звонко рассмеялся, и все три шалуна с визгом убежали от окна, как вылетают из своих гнезд ласточки, крутящиеся под высокой крышей старой валкеникской синагоги.
Реб Авром-Шая оперся спиной о стену и тяжело вздохнул. Сначала тихо, а потом со стоном.
— Временами я ощущаю в сердце какое-то давление и обязательно должен застонать, — сказал он, словно оправдываясь, и снова заговорил с болью в голосе: — Точно так же, как человек впадает в гордыню, вдумываясь в свои истинные или выдуманные достоинства, так же он впадает в отчаяние и подавленность от того, что постоянно размышляет о своих истинных или выдуманных недостатках. Сила, способная вознести человека, кроется в обретении мудрости. Мир — это накрытый праздничный стол, и тот, кто обладает разумом, жаждет отведать расставленные на нем яства. Однако нечистые наслаждения отодвигают в сторону радость обретения мудрости. Поэтому изучение Торы является единственным испытанным и надежным путем к тому, чтобы одержать победу над нашими земными желаниями. Любовь к самому себе и погоня за всякого рода удовольствиями, в том числе за запретными удовольствиями, глубоко коренятся в человеческой природе. Их нельзя вырвать полностью, чтобы не разрушить при этом человека. Путь исправления человеческих качеств не состоит в том, чтобы вырвать из себя прирожденные устремления, а в том, чтобы исправлять и улучшать их. Мудрец не истязает себя попытками умерщвлять в себе жажду почестей, а просто не ищет почестей у толпы. Вместо суетливых искателей почестей и чествователей, он хочет быть замеченным людьми духа, даже такими, которых давно нет в живых. Он хочет, чтобы они с того света согласились с тем, как он мыслит и какие принимает решения на этом свете. Человек не должен кричать самому себе день и ночь, что не следует любить самого себя. Пусть он себя любит, но по-умному — через любовь к мудрости и Торе. Перед великим морем человек чувствует себя маленьким. А вот перед Торой, которая больше моря, человек не чувствует себя маленьким, потому что насколько он постигает Тору, настолько он и велик. Тора очищает человека душевного, разумного, чтобы он был скромен и не был гордецом, чтобы был терпеливым, а не гневливым, чтобы он искал вознесенности, а не грубых, земных удовольствий. Попытки искоренить из себя низменные желания одной лишь силой собственной воли и изучением книг мусара в темноте могут привести к противоположному результату, к тому, что низменные желания только усилятся, как тени от синагоги становятся все больше по мере того, как гаснет все больше ламп. Криками и чтением книг мусара вслух так же можно изгнать соблазн зла, как прогнать тени веником. Однако когда в мозгу зажигаются лампы Торы и мудрости, тени разбегаются сами собой. Творец и Его Тора дают человеку намного больше, чем новогрудковские мусарники дают человеку, — рассмеялся Махазе-Авром собственным словам, одновременно напряженно разглядывая свои ногти, как будто ему надо было омыть руки перед едой, и он рассматривал, как полагается по закону, не попали ли под кожу на кончиках пальцев занозы.
Хаим Граде (1910–1982), идишский поэт и прозаик, родился в Вильно, жил в Российской империи, Советском Союзе, Польше, Франции и США, в эмиграции активно способствовал возрождению еврейской культурной жизни и литературы на идише. Его перу принадлежат сборники стихов, циклы рассказов и романы, описывающие жизнь еврейской общины в довоенном Вильно и трагедию Холокоста.«Безмолвный миньян» («Дер штумер миньен», 1976) — это поздний сборник рассказов Граде, объединенных общим хронотопом — Вильно в конце 1930-х годов — и общими персонажами, в том числе главным героем — столяром Эльокумом Папом, мечтателем и неудачником, пренебрегающим заработком и прочими обязанностями главы семейства ради великой идеи — возрождения заброшенного бейт-мидраша.Рассказам Граде свойственна простота, незамысловатость и художественный минимализм, вообще типичные для классической идишской словесности и превосходно передающие своеобразие и колорит повседневной жизни еврейского местечка, с его радостями и горестями, весельями и ссорами и харáктерными жителями: растяпой-столяром, «длинным, тощим и сухим, как палка от метлы», бабусями в париках, желчным раввином-аскетом, добросердечной хозяйкой пекарни, слепым проповедником и жадным синагогальным старостой.
Роман Хаима Граде «Безмужняя» (1961) — о судьбе молодой женщины Мэрл, муж которой без вести пропал на войне. По Закону, агуна — замужняя женщина, по какой-либо причине разъединенная с мужем, не имеет права выйти замуж вторично. В этом драматическом повествовании Мэрл становится жертвой противостояния двух раввинов. Один выполняет предписание Закона, а другой слушает голос совести. Постепенно конфликт перерастает в трагедию, происходящую на фоне устоявшего уклада жизни виленских евреев.
Автобиографический сборник рассказов «Мамины субботы» (1955) замечательного прозаика, поэта и журналиста Хаима Граде (1910–1982) — это достоверный, лиричный и в то же время страшный портрет времени и человеческой судьбы. Автор рисует жизнь еврейской Вильны до войны и ее жизнь-и-в-смерти после Катастрофы, пытаясь ответить на вопрос, как может светить после этого солнце.
В этом романе Хаима Граде, одного из крупнейших еврейских писателей XX века, рассказана история духовных поисков мусарника Цемаха Атласа, основавшего ешиву в маленьком еврейском местечке в довоенной Литве и мучимого противоречием между непреклонностью учения и компромиссами, пойти на которые требует от него реальная, в том числе семейная, жизнь.
В сборник рассказов «Синагога и улица» Хаима Граде, одного из крупнейших прозаиков XX века, писавших на идише, входят четыре произведения о жизни еврейской общины Вильнюса в период между мировыми войнами. Рассказ «Деды и внуки» повествует о том, как Тора и ее изучение связывали разные поколения евреев и как под действием убыстряющегося времени эта связь постепенно истончалась. «Двор Лейбы-Лейзера» — рассказ о столкновении и борьбе в соседских, родственных и религиозных взаимоотношениях людей различных взглядов на Тору — как на запрет и как на благословение.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Роман нобелевского лауреата Исаака Башевиса Зингера (1904–1991) «Поместье» печатался на идише в нью-йоркской газете «Форвертс» с 1953 по 1955 год. Действие романа происходит в Польше и охватывает несколько десятков лет второй половины XIX века. После восстания 1863 года прошли десятилетия, герои романа постарели, сменяются поколения, и у нового поколения — новые жизненные ценности и устремления. Среди евреев нет прежнего единства. Кто-то любой ценой пытается добиться благополучия, кого-то тревожит судьба своего народа, а кто-то перенимает революционные идеи и готов жертвовать собой и другими, бросаясь в борьбу за неясно понимаемое светлое будущее человечества.
Роман «Улица» — самое значительное произведение яркого и необычного еврейского писателя Исроэла Рабона (1900–1941). Главный герой книги, его скитания и одиночество символизируют «потерянное поколение». Для усиления метафоричности романа писатель экспериментирует, смешивая жанры и стили — низкий и высокий: так из характеров рождаются образы. Завершает издание статья литературоведа Хоне Шмерука о творчестве Исроэла Рабона.
Давид Бергельсон (1884–1952) — один из основоположников и классиков советской идишской прозы. Роман «Когда всё кончилось» (1913 г.) — одно из лучших произведений писателя. Образ героини романа — еврейской девушки Миреле Гурвиц, мятущейся и одинокой, страдающей и мечтательной — по праву признан открытием и достижением еврейской и мировой литературы.
Исроэл-Иешуа Зингер (1893–1944) — крупнейший еврейский прозаик XX века, писатель, без которого невозможно представить прозу на идише. Книга «О мире, которого больше нет» — незавершенные мемуары писателя, над которыми он начал работу в 1943 году, но едва начатую работу прервала скоропостижная смерть. Относительно небольшой по объему фрагмент был опубликован посмертно. Снабженные комментариями, примечаниями и глоссарием мемуары Зингера, повествующие о детстве писателя, несомненно, привлекут внимание читателей.