Целая вечность и на минуту больше-2 - [6]
При этой фразе Асли напряглась и повернулась ко мне, чтобы высказать все, что думает о тех, кто ждут отъезда ее драгоценной родительницы. Это меня побудило торопливо добавить:
— Я уже сейчас так запланирую свое расписание, чтобы иметь возможность самому проводить ее в аэропорт. А то получится накладка, я буду чувствовать себя чрезвычайно неловко.
Интересно, я не переигрываю? Хотя в случае с моей женушкой можно не беспокоиться — кашу маслом не испортишь. И действительно, Асли расплылась в улыбке:
— Дорогой, мама приезжает всего на месяц, она хочет отметить праздник Весны с нами и в начале апреля вернется домой, — на этом Асли, посчитав наш диалог законченным, вышла, оставив меня в глубоких раздумьях по поводу тщетности бытия.
По дороге в школу я в очередной раз подивился наблюдательности моей красавицы: в пробке мы стояли ровно полчаса. Так что к посольству я подъехал злой как черт. Первой, кого я увидел, была наша уборщица. Учитывая, что она так называемый «местный персонал» и ее зарплата выше моей я вправе требовать кристальной чистоты всего посольства, а не только дверной ручки. Именно эта деталь поражала меня больше всего — при всем том, что убирала она не очень хорошо, дверная ручка отдраивалась каждый день весьма тщательно. Нахмурившись, я поздоровался с труженицей веника и швабры и зашел к себе в кабинет.
Ноутбук стоял на столе, укоризненно глядя на меня потухшим экраном. И чего он смотрит, откуда у меня вчера были силы доработать ноту после Мехти? В посольствах цивилизованных стран обычно нанимают девочек, в совершенстве владеющих французским, которые после дипломатов редактируют ноты, письма, документы. Наводят марафет на письмо, так сказать, а я и французского–то толком не знаю, просто посмотрю, что Word подчеркнет, и исправлю. А Мехти всегда оставляет такие подчеркивания. Видно, рассуждал: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы оно не вешалось. А в качестве дитятка Мехти видел меня.
Я включил ноутбук и невидящим взором уставился на экран. Электронная почта, письма, приглашения. А это что такое? Что у нас сегодня за мероприятие в ОБСЕ? Так–так, сегодня будут вручать нашему министерству финансов приз этой замечательной организации за прозрачность в использовании бюджетных средств. Меня стал душить хохот, молодцы ребята, это же надо так научиться отмывать деньги, чтобы за это еще и награждали. Ну что ж, съездим — поздравим бойцов ударного труда. Я вспомнил про свою первую миссию в Японию, когда, отправляясь туда первый раз, сам себе купил билет — просто потому, что работник министерства финансов был в отпуске. Мне обещали компенсировать стоимость билета, как только он выйдет на работу. С тех пор прошло десять лет, а я все еще жду, когда он выйдет из долгосрочного отпуска, и робко надеюсь на чудо.
К трем часам я уже был в Плазе, где должна была состояться церемония награждения. Наши финансисты, как всегда, были при параде. В отличие от европейских служащих, которые одевались очень скромно, наши презрительно косились на тех, кто носил часы от «Лонгжие», а не от «Картье».
Потолкавшись среди награжденных и поздравив Фарида Меликзаде, заместителя министра, я был пойман его помощником и заведен в угол для разговора:
— Арслан, родной, тут такое щепетильное дело, Фарид сам стесняется к тебе обратиться.
Я задумался, что же это за дело, которое даже наш чиновник посчитал щепетильным. Неужто кого–то заказать хотят на территории Швейцарии? Если девочек, то тут у меня опыт богатый в организации подобных мероприятий, а если им нужно что–то покруче, то обойдутся без меня.
Мои грустные размышления прервал помощник, который, закашлявшись, никак не мог выдавить продолжение фразы. У меня в груди нарастало тревожное чувство, я постарался его приободрить:
— Если начальству хочется отдохнуть — поразвлечься, то никаких проблем, все устроим в лучшем виде.
— Да, нет, Арслан, если бы все было так просто, то я бы и сам мог все организовать — дело привычное. Ну, может попросил бы совета, но сейчас так не мялся бы. Тут дело в другом… — и он, собравшись с духом, на одном дыхании выпалил: — Шеф в прошлый раз купил в Париже несколько украшений. Ну, для жены и вообще…
Видел я в прошлый раз его «и вообще…», когда он с ней еще в Брюссель приезжал, очень даже впечатляет. У девочки ножки были равны длине окружности живота Фарида. Несчастный помощник продолжал:
— А французские таможенники прицепились к нему, что раз все украшения в двух экземплярах, значит, на продажу вывозит. Он им объясняет, что замминистра, а они говорят, что в курсе, какие у наших чиновников маленькие зарплаты. Это он, по их мнению, так решил подзаработать.
— Возмутительно, как они могли так подумать? — сейчас самое главное не рассмеяться ему в лицо.
— Ему пришлось все задекларировать, представляешь? Вот он теперь не знает: швейцарские таможенники такие же придирчивые? — помощник Фарида грустно покачал головой, дивясь таможенникам вообще и местным в частности.
— Вполне возможно. А он не может разные украшения покупать?
— Скандалы будут — они друг друга знают, и если его жена увидит на его девочке что–то, чего нет у нее, то прибьет его. Ну, и наоборот, тоже верно, вот и покупает…
Дилогия рассказывает о молодом дипломате, которому поручено подготовить Съезд соотечественников в течение сорока дней. В случае успеха ему поручен ранг посла, и перед ним дилемма: любовь или карьера. Для Арслана ответ очевиден.
Роман написан в электронных письмах. В этих письмах за целый год — вся жизнь героини, ее отношения с близкими людьми, с которыми она ведет переписку, все нюансы жизни современной женщины в большом городе.
Когда твоя жизнь серая и беспросветная, когда твой отец — алкоголик, в школе ты никому не нужен, а на улице тоскливо и нечем заняться, то легко поверить, что во всех твоих бедах кто-то виноват. Кто-то чужой. Не наш. Инородец. И неуправляемая агрессия по отношению к чужим становится единственным твоим чувством и смыслом жизни. Так случилось с Артемом — хорошим и неглупым парнем, попавшим в организацию скинхедов. Впервые за много лет у него появилось настоящее дело — и он, впитывая опасные идеи, как губка, начинает бороться против засилья мигрантов.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.