Целая вечность и на минуту больше-2 - [7]
— Каждой твари — по паре, — закончил я за него. — Ненавижу женщин — все беды от них. С тех пор как старушку Еву потянуло на яблоки — все человечество страдает.
Мужик удивленно посмотрел на меня, библейские притчи явно были внове для него.
— Ну, может, ты тогда подскажешь Фариду, что он может часть украшений ненадолго отдать тебе? — я не стал умничать и предложил самое очевидное.
— А мне за это ничего на границе не будет? — он жалобно посмотрел на меня.
— Ничего тебе не будет, только премию вручат к празднику от благодарного начальства.
Распрощавшись с награжденными и пообещав прислать нашего референта, который должен был показать им город, то бишь поводить по магазинам, я отправился восвояси. Вечером я должен был вести их ужинать. Взглянув на живот Фарида еще раз, я понял, что идти надо туда, где кормят обильно и дешево. На этого троглодита никакого бюджета посольства, отведенного на представительские нужды, не хватит.
Вечером я повел их в китайский ресторан, Фарид пытался было проситься в итальянский ресторан, но на мой вопрос: «Угощаете?» — благоразумно промолчал, и мы всей гурьбой отправились кушать лапшу, прожаренную на подсолнечном масле неоднократного использования, судя по его запаху.
Ночью отправив их в отель, я вздохнул полной грудью: вроде, сегодня Женеве не был нанесен ущерб нашей делегацией. Этот город выстоял — с этой мыслью я и отправился домой.
Ну вот и наступил день, когда приезжает теща. Боже, я понимаю, что подлец и Аллах меня накажет, но не настолько же жестоко, чтобы она провела у меня в доме целый месяц! Впрочем, последнее, в чем меня можно упрекнуть, — так это в том, что я сотрясаю воздух бесполезными воплями. Поэтому проснувшись ровно в три ночи и увидев Асли в норковой шубе (разве март месяц может помешать норковой шубе?) и в полной боевой раскраске вождя славного племени ирокезов, я покорно натянул на себя черный костюм, в котором всегда встречаю тещу, нацепил галстук и потащился к машине. Протокол встречи тещи и Асли я мог расписать поминутно: сначала они кинутся друг другу на шею, обе горько плача, потом начнут взахлеб рассказывать, как друг по другу соскучились, как ждали этой минуты, какие подарки были куплены для любимой дочурки и какие дары моя женушка купила для своей мамочки. Уже в машине начнется самое интересное: леди начнут обсуждать — кто на ком женился, кто с кем развелся, кто кому и сколько должен. В общем, все те разговоры, от которых мне хочется расшибить свой «мерседес» о ближайший бетонный столб. Я ошибся только в одном: моя теща между вторым и третьим пунктами протокола улучила десять секунд, чтобы сообщить мне, как я постарел.
Зайдя домой, я как был в одежде, так и улегся на кровать — все равно через полчаса мне надо будет вставать и везти Мию в школу. Я и сам не заметил, как задремал, и разбудила меня моя девочка. У малышки было заплаканное лицо, и долго тормошить меня ей не пришлось. Я подскочил, как ужаленный:
— Мия, что случилось? Кто тебя обидел?
— Бабушка привезла мне серьги в подарок и мама говорит, чтобы я надела их в школу.
— Так одень, — ох уж эти женщины: даже такие маленькие, как моя девчоночка, убиваются по поводу того, что им надевать, а чего не надо.
— Папа, во–первых, не «одень», а «надень». А, во–вторых, это золотые серьги, которые весят больше, чем я. У нас в Европе в школу такое не носят.
Господи, ну почему у двух здоровых женщин мозгов меньше, чем у моей малышки?
— Тогда не надевай, оставь дома.
— Мама вечером ругаться будет, — и Мия снова всхлипнула.
— Скажешь, что папа не разрешил, — я вздохнул: опять вечером будет скандал.
— Тогда вы с мамой ругаться будете, — повторила мои мысли Мия вслух. — Я их сейчас надену, в машине сниму, а вечером, когда меня мама приедет забирать из школы, снова надену.
Я открыл рот, чтобы прочитать ей нотацию по поводу того, как нехорошо обманывать взрослых, но она, опередив меня, сказала:
— Пап, я знаю, что врать нехорошо, но вашего вечернего трио я не выдержу.
Уже в машине я у нее спросил, откуда она знает, что такое «трио». Она, поджав губы, проинформировала меня о том, что у нее словарный запас процентов на тридцать больше, чем у обычного десятилетнего ребенка, и посоветовала мне читать больше. Вот так!
Ладно, лирику в сторону, надо собрать совещание и поговорить насчет завтрашнего мероприятия по случаю праздника Весны. Оглядев своих собравшихся гавриков, я вздохнул с облегчением: все были на месте. В Брюсселе мне понадобилось три года, чтобы приучить своих не опаздывать: дипломат, опаздывающий на встречу, повергал бельгийцев в шок, близкий к ступору.
— Мехти, начнем с тебя: что у нас с приглашенными на праздник?
— Я вчера проверил список приглашенных, чтобы никакой оппозиции не было, посмотрел, кого из дружественных посольств позвали. Вроде все нормально.
— Молодец. Надеюсь, на этот раз американцев на прием в честь иранского министра иностранных дел не приглашали?
— Нет, Арслан.
— Американцев не пригласили? — я все никак не мог простить ему, как он однажды отправил американцам приглашение на этот трижды проклятый прием, по поводу которого американцы и так возмущались, а получив на него приглашение, до сих пор шлют ноты.
Дилогия рассказывает о молодом дипломате, которому поручено подготовить Съезд соотечественников в течение сорока дней. В случае успеха ему поручен ранг посла, и перед ним дилемма: любовь или карьера. Для Арслана ответ очевиден.
Роман написан в электронных письмах. В этих письмах за целый год — вся жизнь героини, ее отношения с близкими людьми, с которыми она ведет переписку, все нюансы жизни современной женщины в большом городе.
Когда твоя жизнь серая и беспросветная, когда твой отец — алкоголик, в школе ты никому не нужен, а на улице тоскливо и нечем заняться, то легко поверить, что во всех твоих бедах кто-то виноват. Кто-то чужой. Не наш. Инородец. И неуправляемая агрессия по отношению к чужим становится единственным твоим чувством и смыслом жизни. Так случилось с Артемом — хорошим и неглупым парнем, попавшим в организацию скинхедов. Впервые за много лет у него появилось настоящее дело — и он, впитывая опасные идеи, как губка, начинает бороться против засилья мигрантов.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.