Бульвар - [31]
— Оставь! — вскрикнула Света. — Люблю мультики.
Показывали «Ежик в тумане». Света даже рот раскрыла от удивления.
«А ежик думал про коня: как он там, в тумане?» — прозвучало с экрана телевизора.
— Сколько раз смотрю его, всегда балдею, — призналась Света. — Этот мультик мне больше всего нравится.
— У тебя хороший вкус, — похвалил я Свету.
— А почему он должен быть у меня плохим? — удивленно спросила она.
— Ну, понимаешь, это такое дело... В магазине вкус не купишь, и на улице не найдешь. Его воспитать нужно. А для этого немалые усилия приложить требуется.
— А интуиция?
— Что интуиция?
— Разве она не может подсказать?
— Может. Но чтобы разбираться в искусстве, одной интуиции мало. Здесь знания нужны.
— Это безусловно. Но учитывая то, какую оценку ты мне дал, интуиция меня не подводит? — немного кокетливо спросила Света.
— Не подводит. Это что касается мультика, — с оговоркой согласился я. — Насчет остального — не знаю.
— А что остальное? — насторожилась Света.
— Как что? — удивился я. — Разве искусство — это только мультики? А фильмы, музыка, картины художников, театр, литература, наконец.
— Да ничего тут сложного и хитрого. Если хорошее, то сразу видно. А нет —значит, нет. И нечего мудрить. Если нравится фильм, то умные разборки здесь ни к чему; картины художников все как на ладони; музыка — ну, здесь дело вкуса: одному нравится рэп, другому рок, а кому-то классическая; театр — это уже кто любит его; а литература — тут совсем просто: я например люблю детективы, так что ничего сложного.
Я даже разозлился от такого примитивного рассуждения.
— Сразу видны дырки в носу. А настоящее искусство — как подземный источник. Его нужно почувствовать и понять сердцем, долго готовясь к этому. А глаз воспринимает только то, что сверху, что ярче светит. Так происходит у обезьяны, в лучшем случае у индейца-дикаря.
— Ты чего вскипел так? — весело усмехнулась Света. — Я сказала то, что думаю и как понимаю. А тебя понесло, будто оскорбили твои лучшие чувства.
У меня мелькнула мысль: старею, начинаю раздражаться на глупости молодости, ведь два десятка нас разделяет со Светой. А это уже другие люди, другой взгляд на мир и его явления и, конечно же, на искусство.
Маленькими глотками мы попивали шампанское, и я с терпением охотника в засаде ждал Светиных манящих движений. Наконец дождался.
— Поставь бокал, — попросила Света. И ее рука мягко легла на мою шею, а потом притянула к себе.
Я поцеловал ее в губы и почувствовал, как ее язычок вошел мне в рот, прогуливаясь по зубам, языку небу. Потом ее руки закинулись за голову, и Света открылась мне — ровная и белая, во всей своей беззащитной нежности, чистоте и доверии.
У меня перехватило дух от такого величия и почти сказочной нереальности. Я как будто вознесся над самим собой, отрываясь от всего суетливого, грязного, серого и сделался похожим на полую оболочку, которая возвысилась над мелочью, никчемностью, гадостью и начала наполняться звуками чудесной музыки, теплом и светом.
Самое реальное и нереальное — интимная встреча с женщиной. Эти противоположности, как плюс и минус, дают наивысший разряд чувств, громом и молнией шарахнув по нервной системе. Даже не понятно: живешь ты в этот момент или возвышаешься к Богу? Невесомость... Полусознательность... Полусон...
Я целовал Светины груди, я пил их сладость. Впадина между ними стала влажной — я с наслаждением зализывал ее, лаская руками бедра, потом опустился к тонкой темной полосочке. Света подтянула к себе ноги, согнув их в коленях, потом раздвинула в стороны, и, когда я поцеловал ее лоно, бросила их мне на плечи. Они, как ужи, обвивали мою шею, плыли по спине. Иногда поднимались надо мной, как фонтаны, потом опять падали на плечи. Я задыхался от ненасытности и желания. Мне хотелось нырнуть в Свету целиком, раствориться в ней, исчезнуть, утонуть навсегда в этом штормовом океане любви.
Света выдохнула — иди! — и я осторожно, своим упругим и плотским, слился с ней. Ее ногти кровавыми рисунками расписывались на моей спине. Неожиданно Света оттолкнула меня, повернулась на живот и лицом уткнулась в подушку, вознеся передо мной две симметрично-округлые, слитые одна с одной, матово-белые вершины. Своей упругой плотью я вошел в кратер между ними, плавно и мягко утопая в его дышащей, густой влажности, лаская руками груди, целуя спину и шею.
В какое-то мгновенье горячая огненная лава вулканом хлынула в этот кратер, девятибалльным землетрясением всколыхнув всего меня. Со стоном я навалился на Свету всей своей тяжестью. Она повернула ко мне лицо и наши губы сошлись в поцелуе.
Откинувшись друг от друга, мокрые и опустошенные, мы молча лежали, глубоко дыша. Шторы на окнах не были завешены, и от уличных фонарей в комнате было совсем светло. Я хорошо видел, как Светино лицо светилось счастьем.
Света не нарушала тишину, и я тоже не торопился этого делать. Мне даже показалось, что Света задремала. Я хотел накрыть ее одеялом, но она меня остановила тихим голосом:
— Не нужно, и так тепло. Лучше налей шампанского.
Бутылка была пуста.
— Я сбегаю в ночник, — предложил я.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…