Бульвар - [30]
Есть роли, которые играешь легко, после них не устаешь. А есть — после которых ни ног, ни рук не чувствуешь. И голова — как топором ее оглушили: резко поднимается давление. И тогда одно желание: быстрее домой, принять душ и, вытянувшись на диване, смотреть телевизор.
Спектакль по пьесе Гоцци «Счастливые нищие» не то что все силы забирал — чуть ли не мертвым делал. Вот и сегодня, почти три часа не уходя со сцены, я тянул на себе все его сложности: танцы, песни, насыщенные образами темпераментные итальянские диалоги. Весь спектакль я играл легко, весело, на одном дыхании. И только когда последние аплодисменты оставили зал, еще даже не закрылись за моей спиной двери, которые вели на сцену, — та самая тяжесть невыносимо навалилась на меня, будто кто-то выключил мой энергетический будильник. И я потянулся в гримерку мягко, рыхло, как пластилиновая кукла.
После спектакля я лежал на диване, светился экран телевизора, я смотрел на картинки, которые менялись на экране, не вникая в их смысл.
Звонок в дверь перебил мои мысли. Кого там еще принесло? Так хорошо лежать. Даже шевелиться не хочется. После душа все тело расслабленное, спокойное. Ровно бьется сердце. Опять звонок.
Нужно вставать. А может, меня нет дома? На работе или еще где-нибудь. Ладно, если еще раз позвонит, поднимусь, а нет — так нет.
Звонок.
Открыл дверь и был приятно удивлен. На пороге стояла Света.
— Привет. Гостей принимаешь?
— Почему бы и нет?
Света прошла в коридор.
— Теперь я обувь тут оставлю, — усмехнулась она, глядя на меня и снимая с ног остроносые (наверное, те же самые) черные туфли на высоких каблуках.
Прошли в комнату.
Я был в одних плавках, поэтому поспешно начал натягивать на себя шорты.
— Не нужно, — остановила меня Света, — у тебя душно. Я тоже разденусь. Дышать будет легче.
И одним движением сбросила с себя свою кожаную юбку на пол. А через мгновенье туда же упала и блузка. Как и я, Света осталась только в бикини.
— Выпить есть?
— Ничего нет, — покачал я головой, — но могу сбегать в ночник.
И, опять схватив шорты, начал одеваться.
— Не торопись, — остановила Света. — Будешь должен.
И достала из пакета бутылку шампанского и шоколадку.
— Бокалы где?
— Там, на кухне. В буфете.
Света принесла бокалы.
— Открывай шампанское. Чего стоишь, как на вокзале, — распоряжалась Света.
Я открыл бутылку. Одним залпом Света выпила весь бокал и счастливо вздохнула:
— Думала, умру от жажды. Эта жара замучила.
И, глядя на меня, рассмеялась.
— Ну ты правда, как на вокзале. Пей, расслабься. А я в душ. Смою с себя всю уличную грязь, не скучай, я скоро.
В душе зашумела вода, а я все еще стоял с бокалом в руке, не сделав ни одного глотка.
Каким-то непонятным дивным чувством наполнилось все мое существо: радостным и грустным, тревожным и спокойным. На мгновенье мне показалось, что я знаю Свету очень давно, только на некоторое время забыл. Что-то знакомое просматривалось во всем ее поведении: несдержанном, решительном, безрассудном. Даже образ ее мне очень знаком, как будто встречались много лет назад, в другой жизни, под совсем другим солнцем и звездами.
Глоток шампанского освежил меня, вернул к реальности. Я поднял Светину юбку и блузку с пола, аккуратно повесил на стул. Еще глоток — и вся прежняя усталость, которую после спектакля я принес домой, как дождь с жестяной крыши, стекла с меня, новым ярким светом высвечивая горячее желание...
Света вышла из душа с полотенцем на плечах, держа в руках бикини. Потом она бросила их на пол, а сама упала на диван.
— Налей шампанского, — с блаженным видом попросила она.
Я налил и подал Свете.
— Себе тоже налей.
— У меня есть.
— За встречу, — подняла бокал Света.
Мы чокнулись и выпили.
Я был в хорошем настроении, в предвкушении чего-то прекрасного. Меньше чем полчаса назад я чувствовал себя старой развалиной. И вот теперь, почти в одно мгновенье, дух моего существования переключился на новый лад: решительный, сильный, полный желания. Сотворить такое чудо может только женщина, если не брать в расчет какие- нибудь критические ситуации, связанные с риском для жизни.
От Светы приятно пахло, и я потянулся к ней, как голодный к полной миске.
Эта кукла, с молочно-розовым цветом кожи, совсем белыми, похожими на выбеленный лен волосами (я понял, что они у Светы крашеные, скорее всего, она была шатенкой), с прямым, ровным, немного вздернутым носиком, капризными пухлыми губами, нравилась мне все больше. Ее пропорционально сложенное тело — высокая упругая грудь, талия тридцать восемь, от которой круто разбегались бедра — хмелило меня, как водка. И если при первой нашей встрече совсем выбритый лобок смутил меня, то теперь у Светы между ног красовалась темная полосочка волос. И этот маленький штришок обновления до удивления манил и будил мое воображение.
— Подожди, успеется. Вся ночь впереди, — остановила мой порыв Света, мягко отстраняясь от меня и маленькими глотками выпивая из бокала шампанское.
Я покорно подчинился и тоже взял в руки бокал.
— Переключи телевизор, — попросила Света. — Может, музыкальное что-нибудь найдешь.
Нажимая кнопки пульта, я прошел по всем каналам: музыки нигде не было. Везде или политические или военные действия. На одном канале попался мультик.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…