Бульвар заходящего солнца - [8]

Шрифт
Интервал

Норма(в трубку). Жде-ем. (Вешает трубку. Пауза. Затем снова поднимает). Итак, мартышик, кажется, оказался свиньей.

Джо(повесив трубку). По телефону я с тобой общаться не желаю.

Норма(вешая трубку). Что ж, не желаешь, так изволь подняться.

Джо. Гора не идет к Магомету.

Норма. Что? Что ты сказал?

Джо. Ничего, просто пословица. (Закуривает).

Норма. Хорошо же, спущусь я. (Встает, прихорашивается, берет бутылку и спускается). Итак, что это еще за штучки? Вернее, штучка. Потрудитесь-ка объяснить, мистер Гиллис.

Джо. Это вы о чем?

Норма. О тех блядях, которые сюда звонят. В мой дом! А впрочем, сейчас я ее увижу. Могу представить… Будет море удовольствии. О-о-о. Увидим ваш вкус, Джо Гиллис, на какую падаль вы…

Джо. Норма, оставь этот тон.

Норма. Сейчас, оставила… я тебе оставлю… так оставлю… (Пьет из бутылки).

Джо. И перестань пить. Тем более из горла.

Норма. Он мне приказывает, слышите, он мне приказывает! А по какому такому праву? Неизвестный писака приказывает ярчайшей звезде мирового кино, вы когда-нибудь такое слыхали?

Джо. О том, что ты — ярчайшая звезда мирового кино, я слышал уже по крайней мере сто раз. А может, и тысячу.

Норма. А в тысячу первый выслушай вот что: да, я тебя приютила, да, я тебя кормлю и пою. Да, я тебе плачу. Скажу даже больше: я все еще испытываю к вам некоторые чувства, сэр… Но почему… почему Норму Дэсмонд надо настолько унижать, чтобы с ней совсем не считаться, чтобы звать в ее дом всяких подзаборных девок.

Джо. Во-первых, не подзаборных, это — редактор «Парамаунта», она-то все тебе сейчас и расскажет. А во-вторых, ты сама ее позвала. Ты, а не я.

Норма. Я?! (Небольшая пауза). Но… но она же тебе позвонила, тебе. Это же твоя блядь…

Джо. Норма, я запрещаю…

Норма. Ну скажи, что нет…

Джо. Я запрещаю тебе говорить…

Норма. Что ты с ней не спал, потому что, хотя ты и делаешь…

Джо. Гадости…

Норма. Все наоборот, но спать одновременно и со мной и с ней…

Джо. Запрещаю, потому что…

Норма. Это унизительно! Норме Дэсмонд приходится…

Джо. Оскорблять моих знакомых и…

Норма. Терпеть твоих блядей.

Джо(взорвавшись). Ладно, сука, сейчас я тебе все скажу. Знаешь ли ты, великая Норма Дэсмонд, что наш с тобой сценарий пошел в жопу? А?! Не потому, что я такой бездарный, вовсе не потому. А потому, что не только Сесиль де Милль, но и вообще ни один режиссер — повторяю, ни один режиссер — не возьмет сценарий, где молодую девушку собирается играть погасшая кинозвезда. Старуха, старая…

Норма. Стоп, прекрати, прекрати сейчас же! Прекрати этот поганый монолог, ты же ничего не знаешь! Звонил Гордон Коул, ассистент де Милля, и сказал, что все в порядке, сценарий принят, только… Да ты же это все знаешь, ты же сам сидел и переписывал. И вот теперь, когда осталось всего ничего до начала…

Джо. Какого начала? Что ты городишь?

Норма. Начала съемок, начала «Саломеи»!

Джо. Да это не Гордон Коул, это звонил твой Макс, твой бывший муж, этот старый пердун, который…

Норма. Ма-акс?

Джо. Да, именно Макс.

Норма. Макс со студии «Парамаунт»? Ну, ты сошел с ума!

Джо. Да не со студии, а из дома.

Норма. Из какого дома?

Джо. Дома на Бульваре Заходящего Солнца.

Норма. Точно крыша поехала.

Джо. А спроси у него сама, спроси.

Норма(громко). Ма-акс! Ма-акс! Поднимись-ка сюда! Быстро!


Внизу появляется МАКС — он быстро поднимается по лестнице.


Макс, мой сценарист говорит, что с «Парамаунт» не звонили — что это подстроил ты. (Пауза). А? Что ты молчишь?

Макс. А что я могу сказать?

Норма. Скажи, что это — наглая ложь.

Макс. Это — наглая ложь.

Норма. Ну, мартыш, что ты на это скажешь?

Джо. Я — ничего.

Норма. Ага, значит…

Джо. Сейчас приедет девушка — тогда разберемся.

Норма. Значит, это он все выдумал? Но зачем? Я ведь все равно буду сниматься, разве это кому-то еще не ясно? (Пауза). Что ты молчишь?

Макс. Всем ясно, Норма, успокойся. Сценарий принят, скоро тебе позвонит де Милль, и мы поедем на «Парамаунт».

Норма. Вот так, слышал, что он сказал? А, мартыш?


Звонок в дверь.


Кого еще несет? А… это, наверное, твоя эта… Макс, открой-ка, посмотрим, что за кикимора к нам пожаловала… Сейчас мы увидим, каков вкус у нашего Джо.


МАКС спускается и открывает дверь.


Бетти (она действительно красива). Добрый вечер! Ваша супруга недавно говорила со мной по телефону и сказала, что хочет меня видеть. К тому же здесь должен быть один мой знакомый.

Макс. Я не очень уверен…

Норма(громко и властно). Макс, проводи ее к нам.


МАКС проводит БЕТТИ в холл.


Ой, ну как же вы уродливы! Джо, какой пассаж, Джо! Я так и знала.

Джо. Не слушай ее, Бетти. Дорогая, я был не против, чтобы ты пришла только по одной причине…

Норма. Он сказал «дорогая»? Он назвал ее «дорогая»?

Джо. Чтобы ты ей воочию подтвердила…

Норма. А может, это мне послышалось?

Джо. Что сценарий «Саломеи»…

Норма. А меня он так никогда не называл, никогда!

Джо. Отклонен.

Норма. Никогда. (Пауза). Макс, принеси-ка нам пару бокалов. Сейчас мы будем пить, да, а за что мы будем пить? За что мы будем пить, Джо? А давай выпьем за… за твою кикимору? Или за нашу совместную жизнь втроем, а?

Бетти (становясь рядом с ДЖО). Джо, мне бы хотелось, чтобы мы сейчас ушли. Прямо сейчас. Немедленно. Эта старая женщина…


Еще от автора Билли Уайлдер
В джазе только девушки

Чикаго, 1929 год.Двое джазовых музыкантов, Джо и Джерри, оказываются ненужными свидетелями для главаря чикагской мафиозной банды Коломбо. Чтобы избежать гибели от рук гангстеров, они пытаются устроиться в гастролирующий оркестр, но туда берут только девушек. Парни вынуждены переодеться в женскую одежду и выдать себя за Джозефину и Дафну.С оркестром выступает роковая звезда джаза, певица Душечка (Сахарная Тростинка, англ. Sugar Kane). Джо влюбляется в девушку и, появляясь перед ней то в образе молодого миллионера «Джуниора», то в качестве «подружки», пытается склонить её к взаимности.


Рекомендуем почитать
Черная панна Несвижа

Вот уже четыре века в замке древнего Несвижа является призрак молодой женщины. Согласно легенде, это бродит мучительная душа нелепо загубленной Барбары Радзивил. Драматическая поэма Алексея Дударева написана на основе одного из самых романтических представлений о трагической любви белорусской магнатки Барбары Радзивил и польского короля Жигимонта.


Ужасные дети. Адская машина

«Ужасные дети» — одно из ключевых и наиболее сложных произведений Кокто, о которых по сей день спорят литературоведы. Многослойная и многоуровневая история юных брата и сестры, отвергнувших «внешний» мир и создавших для себя странный, жестокий и прекрасный «мир Детской», существующий по собственным законам и ритуалам. Герои романа — Поль и Элизабет — с детства живут по правилам собственной игры, от которой ничто не может их отвлечь. И взрослея, они продолжают жить в своем мире, который обречен на столкновение с миром реальным…Также в сборник входит знаменитая пьеса «Адская машина».


Из Парижа [=Где ты?]

Четверо путешественников, в надежде на новую жизнь, уезжают в Париж. Однако, сбежав от одних проблем, герои приобретают другие.


Принц Фридрих Гомбургский

Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.


Дачники

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Умоляющие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.