Будда - [56]
Однако это были слишком уж чрезмерные удобства для людей, которые отказались от радостей мирской жизни ради «бесприютности» скитальчества. В течение совсем небольшого времени сангха стала обладательницей трех больших благоустроенных пригородных парков в предместьях Раджагахи, Капилаватсу и Шравасти. Там, в тиши и уединении, среди прудов с цветущими лотосами, в тени буйной зелени манговых деревьев и пальм монахи могли спокойно жить и предаваться медитации. Примеру Анатхапиндики вскоре последовали другие состоятельные благотворители. Например, трое ростовщиков из Косамби, что стоит на реке Джумна, заслышав, что Будда проповедует в окрестностях Шравасти, поспешили к нему в рощу Джеты и пригласили посетить свой город. Каждый из них приготовил для дорогого гостя ашраму — парк для уединенной монашеской жизни. Щедрые ростовщики не только возвели там жилищные и хозяйственные постройки, но и по примеру других дарителей взяли на себя заботы по содержанию ашрамов. Царь Бимбисара, например, отрядил для ухода за Бамбуковой рощей столько слуг, что они заселили средних размеров деревню. Однако было бы заблуждением считать, будто бхикшу жили в роскоши. Совсем нет — при всей просторности жилых и хозяйственных помещений в парках обстановка в них была самая простая, приличествующая скромным личным запросам тех, кто избрал Срединный путь. У каждого бхикшу была своя келья, хотя зачастую это были просто небольшие отгороженные в общей зале уголки, где едва хватало места, чтобы спать и сидеть в медитативной позе, на скрещенных ногах[22].
Однако подолгу в этих удобных благоустроенных парках монахи не засиживались, посвящая основное время скитаниям. В первое время они не прекращали их даже в муссонный период, но вскоре обнаружилось, что это вызывает общественное порицание. Представители другой общины, джайны, на те три месяца, что лили муссонные дожди, предпочитали прекращать странствия из боязни нарушить принцип ахимсы — под обильными дождями все живое начинало бурно тянуться к свету. В народе стали осуждать проповедников Шакьямуни, которые путешествуют и во время муссонов, «затаптывая молодую поросль, раня побеги и причиняя вред мелкой живности. Даже стервятники и те во время дождей не покидают крон деревьев, укоризненно говорили люди. Почему же монахи Будды упорно бредут по грязи и слякоти раскисших дорог, пробираются по затопленным тропам, будто им дела нет ни до кого, кроме самих себя[23]?
Всегда чуткий к общественному мнению, Будда внял этим упрекам и ввел в cангхе правило об обязательном перерыве в скитаниях на время муссонов (васса). Но по сравнению с другими религиозными общинами он пошел на шаг дальше и на этот период организовал у себя в сангхе нечто вроде общинной монастырской жизни. Дело в том, что последователи других сект в период васса либо жили поодиночке, либо временно оседали в местах, где их заставали муссоны, часто бок о бок с лесными отшельниками-аскетами, т.е. с представителями других дхарм. Будда же велел своим бхикшу на период васса селиться вместе, не смешиваясь с последователями других сект. Они были вольны выбрать одну из ашрам или сельских поселений (аваса), которые ежегодно устраивали монахи, сооружая несколько хижин в каком-нибудь уединенном месте. У каждой ашрамы и авасы были четкие границы, покидать которые больше чем на неделю монахам в период вассы строго воспрещалось, разве что по очень уважительному поводу. Вынужденные жить на ограниченном пространстве, монахи постепенно втягивались в общинную жизнь. Были введены несложные церемонии, на которые все обитатели ашрамы или авасы собирались в специально отведенных помещениях. Распорядок дня был самым простым. С утра монахи предавались медитации и слушали наставления Будды или одного из старших членов сангхи. Затем, каждый со своей чашей, направлялись в близлежащий город или поселение за дневным подаянием. В полдень после скромной трапезы монахам было позволено отдохнуть. Ближе к вечеру они снова принимались за медитацию.
Однако главное предназначение этих временных поселений Будда видел в том, чтобы воспитывать в монахах дружелюбие друг к другу и умение мирно уживаться под одной крышей. Он понимал, что между столь разными людьми, вынужденными жить совместно, неизбежны трения — общинная жизнь должна была проверить на прочность обретенные посредством медитаций уравновешенность и бесстрастность. Тем более что, если бхикшу будут пребывать в бесконечных раздорах, это повредит тем эманациям сочувствия и сострадания, которые ашрамы и авасы, по замыслу Будды, должны рассылать на все четыре стороны света. Время от времени ему приходилось делать своим бхикшу строгое внушение. Например, как-то раз он резко выговорил им за нежелание позаботиться о монахе, который страдал дизентерией[24].
В другой раз по дороге в Шравасти, куда Будда шел в сопровождении большой группы своих учеников, кучка бхикшу значительно опередила процессию. Придя в общинное поселение, где Будда планировал заночевать, раньше других, шустрые монахи заняли все места для отдыха. Шедшему вместе с Буддой Шарипутре, которого мучил изнурительный кашель, не нашлось места под кровом, и он был вынужден провести ночь под деревом. Будда сурово выговорил провинившимся за такое бессердечие по отношению к товарищу, указывая, что этим они компрометируют миссию сангхи, а тем самым — и Дхарму в глазах мирян
