Бремя секретов - [85]

Шрифт
Интервал

— Смотри не получи солнечный удар!

— Ты прав.

Шляпа мне великовата. Снимаю ее. В ноздри ударяет запах отцовского пота.

— Можно я оставлю ее себе? — спрашиваю я.

— Разумеется! — отвечает отец. — Она тебе идет!

— Спасибо! До скорого!

Он улыбается:

— Спасибо тебе, Цубаки!

Иду в сторону вокзала.

Я не попрощалась с Обасан, после обеда она заснула. Утром она все больше молчала, уставившись в пустоту. Смотрела на меня так, словно ничего мне не рассказывала. Я убиралась у нее в комнате, не задавая вопросов. Время от времени она трясла в руке хамагури. Тук-тук-тук… И произнесла только: «Ждет ли меня Одзисан на том свете?» — «Ну конечно, Обасан, — мягко ответила я. — Но ты должна еще прожить долго, вместо него». Она чуть заметно улыбнулась.

Шагаю вдоль ручья. Вот и храм С., где похоронен Одзисан. Прохожу за ограду, иду мимо хондо. Вокруг никого. Поднимаюсь по ступеням каменной лестницы, которая ведет к кладбищу. Чувствую запах сэнко. Могила Одзисана в противоположном от входа углу. Направляюсь туда.

Читаю надпись, выгравированную на плите: «Могила семьи Такагаши». Вынимаю завядшие цветы из бамбуковой вазы, которая стоит сбоку от плиты. Ставлю туда приготовленный мамой букет китайских астр. Лепестки ярко-голубые. Закрываю глаза. Представляю, как родители отца идут по пляжу, рука об руку. Думаю об Обасан, которая так и не решилась открыть мужу правды. И молюсь: «Одзисан, возвращайся за Обасан. Если ты не возьмешь ее с собой, она будет блуждать, не зная, куда идти, точно потерявшийся светлячок». Вдруг прямо надо мной застрекотала цикада.

Прихожу на вокзал. Войдя внутрь, замечаю двух гимназисток, которых я видела в пятницу днем. Наверное, они останавливались в городской гостинице. Стою позади них в очереди в кассу, прислушиваясь к их диалекту с острова Кюсю. Они разговаривают про Дайбутсу. У одной лицо простодушное, а у ее подруги — сосредоточенное. «Тамако и Юкико!» — думаю я. Та, что похожа на Юкико, говорит звонким голосом: «Два билета до Нагасаки, пожалуйста!» Смотрю на нее, онемев от изумления. Покупаю билет до Токио. Гимназистки идут к платформе.

Поднимаю голову и смотрю на небо. Тяжелые кучевые облака превратились в перистые. Закрываю глаза. Родители отца шагают по облакам, которые плывут высоко в ясной синеве. И по-прежнему держатся за руки. «Обасан!» — зову я. Она останавливается. В глазах у нее тревога, она пытается мне что-то сказать. «Не беспокойся! — говорю я. — Я не утону в сладкой воде». Одзисан улыбается: «Цубаки, ты тоже встретишь замечательного человека». — «Спасибо за шляпу!» — улыбаюсь я в ответ.

ГЛОССАРИЙ

Ака — красный, коммунист.

Ака-гами — повестка о призыве в армию (ака — «красный», гами (ками) — «бумага»).

Амадо — раздвижные деревянные двери, которые закрывают в целях безопасности или для защиты от дождя.

«Ариранг», или «Ариран» — старинная корейская песня, Ариран — название холма.


Байшунфу — потаскуха.

Бакуфу — феодальное правительство Японии.

Бива — японская мушмула.

Бон — буддистский праздник мертвых, который отмечают с 13 по 15 июля или с 13 по 15 августа, в зависимости от местной традиции.


Вагацума — «моя жена».

Васуренагуса — незабудка.


Генмаи — нешлифованный коричневый рис.

Гиокусай — смерть храбрых, битва до последнего вздоха; ритуальное самоубийство солдата, который не желает сдаваться в плен.

Го (иго) — игра для двух человек с использованием шахматной доски и шашек. Выигрывает тот, кто займет большую часть поля.


Дайбутсу — высокая статуя Будды.

Дайкон — белый японский редис.

Дайшинсай — сильные сейсмические толчки. Землетрясение, которое произошло в 1923 году в регионе Канто.

Дзабутон — толстый коврик, который японцы кладут поверх татами.

Дзишин — землетрясение.

Дзайниши — эмигранты, проживающие в Японии.


Идзиме — насмешки, издевательства.

Иннэн — судьба.

Йосомоно — чужие, чужаки.


Каиавасе — от каи — «ракушка» и авасеру — «соединять».

Каймё (хомё, хогё) — согласно буддистской традиции — имя, которое дается человеку после смерти.

Катакана — японская слоговая азбука.

Кика — принятие в гражданство.

Кимчи — корейское блюдо — маринованные овощи со специями, подается к рису.

Киноко-гумо — облако атомного взрыва, напоминающее по форме гриб. Киноко — «гриб»; гумо (кумо) — «облако».

Кирисуто — Иисус Христос.

Косеки — документ, фиксирующий гражданское состояние и место жительства семьи, члены которой носят общую фамилию.


Мария — Пресвятая Дева Мария.

Мисо — соевое тесто.


Нагайя — ряд домов, объединенных под общей крышей.

Нацуко — «дитя лета».

Ниидзума — «молодая жена».

Нисеи — второе поколение иммигрантов.

Нори — сушеные водоросли.


Обасан — бабушка, старая женщина.

Обэнто — еда, которую берут с собой в дорогу, на работу, в путешествие и т. д.

Одзисан — 1) дядя, господин; 2) дедушка, старый мужчина.

Ойяюби-химе — японское название сказки Ганса Кристиана Андерсена «Дюймовочка». Ойяюби — «дюйм», химе — «принцесса».

Окусан — госпожа, замужняя женщина.

Онигири — рис, слепленный в шарики.

Онэсан — старшая сестра.

Офуро — японская ванна.

Ошир — встроенный в стену шкаф для белья и одежды.


Рандосеру — школьный ранец.


Сэнко — ароматическая палочка.

Сямисэн — японский трехструнный музыкальный инструмент, на котором играют с помощью медиаторов.


Рекомендуем почитать
Поговори со мной…

Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.


Воровская яма [Cборник]

Книга состоит из сюжетов, вырванных из жизни. Социальное напряжение всегда является детонатором для всякого рода авантюр, драм и похождений людей, нечистых на руку, готовых во имя обогащения переступить закон, пренебречь собственным достоинством и даже из корыстных побуждений продать родину. Все это есть в предлагаемой книге, которая не только анализирует социальное и духовное положение современной России, но и в ряде случаев четко обозначает выходы из тех коллизий, которые освещены талантливым пером известного московского писателя.


Его Америка

Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.


Дороги любви

Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.


Малахитовая исповедь

Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.


История Мертвеца Тони

Судьба – удивительная вещь. Она тянет невидимую нить с первого дня нашей жизни, и ты никогда не знаешь, как, где, когда и при каких обстоятельствах она переплетается с другими. Саша живет в детском доме и мечтает о полноценной семье. Миша – маленький сын преуспевающего коммерсанта, и его, по сути, воспитывает нянька, а родителей он видит от случая к случаю. Костя – самый обыкновенный мальчишка, которого ребяческое безрассудство и бесстрашие довели до инвалидности. Каждый из этих ребят – это одна из множества нитей судьбы, которые рано или поздно сплетутся в тугой клубок и больше никогда не смогут распутаться. «История Мертвеца Тони» – это книга о детских мечтах и страхах, об одиночестве и дружбе, о любви и ненависти.


Мех форели

«Мех форели» — последний роман известною швейцарского писателя Пауля Низона. Его герой Штольп — бездельник и чудак — только что унаследовал квартиру в Париже, но, вместо того, чтобы радоваться своей удаче, то и дело убегает на улицу, где общается с самыми разными людьми. Мало-помалу он совершенно теряет почву под ногами и проваливается в безумие, чтобы, наконец, исчезнуть в воздухе.


Горизонт

Каждая новая книга Патрика Модиано становится событием в литературе. Модиано остается одним из лучших прозаиков Франции. Его романы, обманчиво похожие, — это целый мир. В небольших объемах, акварельными выразительными средствами, автору удается погрузить читателя в непростую историю XX века. Память — путеводная нить всех книг Модиано. «Воспоминания, подобные плывущим облакам» то и дело переносят героя «Горизонта» из сегодняшнего Парижа в Париж 60-х, где встретились двое молодых людей, неприкаянные дети войны, начинающий писатель Жан и загадочная девушка Маргарет, которая внезапно исчезнет из жизни героя, так и не открыв своей тайны.«Он рассматривал миниатюрный план Парижа на последних страницах своего черного блокнота.


Пора уводить коней

Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.


Итальяшка

Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…