Бремя секретов - [84]

— Что с тобой, Цубаки? Ты сегодня не в духе, — говорит отец.

Поднимаю голову. На меня смотрят печальные глаза.

— Так, ничего. Устала, вот и все, — отвечаю я.

— Молодец, что приезжаешь каждую неделю навестить Обасан и помочь нам, — замечает мама, — но о себе тоже не забывай. Ты еще не познакомилась с каким-нибудь замечательным человеком?

В глазах у нее любопытство. Отец по-прежнему смотрит на меня. Я улыбаюсь:

— Пока еще нет. Не беспокойтесь, когда-нибудь мне встретится человек, похожий на Одзисана.

Мама в изумлении:

— На Одзисана? Вот не ожидала! Я думала, ты почти не помнишь его. Когда он умер, тебе было всего шесть лет.

А отец говорит:

— Прекрасный образец!

После ужина отец выходит купить научный журнал в книжном магазине неподалеку от вокзала. Мы с мамой пьем чай. Она берет вечернюю газету. Смотрю на ее лицо. Она на двенадцать лет младше отца. Потом спрашиваю:

— Почему папа женился на тебе так поздно? Тогда ему было тридцать пять лет, верно?

Мама удивлена:

— Почему ты вдруг спросила об этом?

— Просто из любопытства.

Мгновение она молчит, задумавшись, с газетой в руке.

— В Нагасаки, — говорит она наконец, — у отца была какая-то девушка, которую он считал своей невестой.

— Правда? Так что же ему помешало жениться на ней?

— Та девушка неожиданно исчезла, и, когда отец узнал ее новый адрес, оказалось, что она уже замужем.

— О Боже… Папа, наверное, огорчился.

Вспоминаю Обасан, которая потеряла сознание, узнав о женитьбе господина Хорибе.

— Конечно, — отвечает мама. — Именно поэтому ему потребовалось время, прежде чем он решился жениться на другой. Видимо, у его невесты была серьезная причина, из-за которой она нарушила обещание, — как во вчерашнем фильме. Ведь есть вещи, о которых не расскажешь никому… Твой отец говорил мне об этом только один раз, до свадьбы. Прошу тебя, пусть эта история останется между нами.

* * *

В комнате темно. Смотрю на светлячков в аквариуме. Их по-прежнему двое. Ползут по листьям папоротника. Внизу осталось еще немного воды. Когда светлячки мигают, я вспоминаю, что они мужского пола. Значит, они ищут себе подруг, которые светятся и не летают, — но их здесь нет.

Передо мной возникает лицо Обасан, которая чувствует себя виновной в смерти господина Хорибе. Она говорит, что бес, овладевший ею, вселился в Юкико. Она не знает, как иначе объяснить такое совпадение. Не сговариваясь друг с другом, два человека одновременно задумали страшный поступок: отравление цианистым калием. Непонятно только, где Юкико достала яд. Возможно, ей дала его Тамако, дочь госпожи Шимамуры, поделившейся с Обасан. Передо мной встают лица четырех женщин, хранивших у себя цианистый калий: Юкико, Тамако, госпожи Шимамуры и Обасан.

В какой-то книге я прочла, что есть светлячки, которые мигают в унисон, даже с определенным ритмом. Как в оркестре без дирижера. До недавних пор такая синхронность оставалась загадкой, и люди думали, что это происходит случайно. На самом деле, как пишут в книге, механизм этого явления прост: внутри у каждого насекомого есть вибратор, похожий на метроном, частотность колебаний которого зависит от сигналов, подаваемых другими светлячками. Наверное, в мире нет совпадений. Между вещами, которые случаются одновременно, существует связь. Но какая же связь между причинами, подтолкнувшими к убийству Обасан и Юкико?

В аквариуме по-прежнему мерцают светлячки. Один из них ползет по листу папоротника до самого конца и замирает на краешке. Второй ползет следом за ним и тоже останавливается. Светлячки сидят неподвижно, словно не знают, что делать дальше. Пожалуй, выпущу их обратно в сад. Ставлю аквариум на подоконник и поднимаю крышку. Светлячки по-прежнему остаются на листе. Вынимаю их вместе с веткой папоротника. Спустя мгновение они наконец взлетают и исчезают в темноте.

* * *

В небе клубятся тяжелые дождевые облака, характерные для лета, Обасан их не любит. «Пятьдесят лет прошло с тех пор. Никогда не думала, что проживу так долго…» — часто повторяет она. Слова эти ложатся на меня тяжким бременем.

Воскресенье, время перевалило за полдень. Я провела у родителей только два дня, но кажется, будто позади целая неделя. Скоро поеду в Токио. Завтра утром меня ждут на работе в цветочном магазине. Иду на кухню, где мама готовит букет, который я по пути к вокзалу отнесу на могилу Одзисана. Китайские астры. Голубые лепестки по цвету напоминают незабудки. Протягивая мне букет, мама говорит: «Буду ждать, когда ты познакомишь нас с человеком, который похож на Одзисана!» Я улыбаюсь. И вдруг понимаю, что мысли о господине X. больше меня не волнуют. Я решила отказать ему, пусть даже он мне по-прежнему нравится.

Выхожу из дома. Жарко. В ветвях хурмы стрекочут цикады. Отец сидит в тени в бамбуковом кресле. Читает научный журнал, который купил вчера. Перед ним на деревянном столике лежит соломенная шляпа Одзисана. Взглянув украдкой отцу в лицо, я думаю о том, что глаза его стали грустными из-за пережитых страданий. Он бы удивился, услышав историю Обасан.

— Папа, я уезжаю.

Он встает и провожает меня до калитки. Мы прощаемся, но потом он кричит мне вдогонку: «Подожди!» — и бежит за соломенной шляпой. Надевая ее мне на голову, говорит серьезно: