Брат, Брат-2 и другие фильмы - [42]
Данила встрепенулся и толкнул дверь. Она подалась. Коридор уходил вправо.
— Открыто! — еще раз крикнули из комнаты.
Не успел он войти, как из-за двери в затылок ему уперся ствол револьвера. Щелкнул затвор.
— На колени, руки за голову.
Данила бросил рюкзак, упал на коленки, одновременно положив руки на затылок:
— Я ищу Багрова Виктора. Он жил здесь, — быстро заговорил он. — Я брат его младший. Только два дня в Ленинграде. Мне мать адрес этот дала… Фонтанка 73, квартира 16…
Виктор убрал пистолет и присел на корточки.
Данила почувствовал это и осторожно повернул голову.
— Ну, здравствуй, брат, — улыбнулся Виктор.
Данила жадно ел все законсервированное, запакованное, западное. Виктор смотрел на него, улыбался уголками губ:
— Как мать?
— Нормально. — Данила вскочил, раскрыл рюкзак и достал носки. — Вот тебе.
Виктор бросил носки на кровать и подлил Даниле виски. Тот быстро взглянул на брата.
— Пей, пей. У меня еще дела сегодня.
Данила выпил.
— Вот тебе на первое время. — Виктор достал пачку и отсчитал пятьсот долларов. — Оденься поприличнее, сними квартиру или комнату, не дороже сотки пока… Потом посмотрим. Как в армии-то?
— Нормально, — пробубнил Данила набитым ртом.
— Мать писала, на войне был.
— Не, в штабе.
— Стрелять-то умеешь?
— Водили на стрельбище…
Виктор кивнул и улыбнулся.
Данила поднял глаза и тоже улыбнулся.
— Эх, в Москву надо двигать, брат. Вот там сила. А здесь — провинция. — Он махнул рукой. — Вот разгребу дела, и видели меня здесь…
Данила ел и улыбался.
Первым делом Данила рванул в музыкальный магазин.
— «Крылья» «Наутилусов» есть? — сразу спросил ту же девушку.
— Разобрали все, — привычно сказала она.
— Ну, давайте что есть, — попросил он.
Диск лег в углубление и плавно вошел в плеер.
Данила купил джинсовый костюм и модную куртку.
Долго примерялся к телефону, пытаясь засунуть карточку. Потом по мере звонков вычеркивал помеченные адреса и ставил крестики.
Потом смотрел квартиры и заплатил двести долларов аванса.
Виктор с Данилой ехали в просторной машине Виктора.
— …Бывший чеченский террорист. Уже Питер захватывают. Русским торговать не дает, перекупает все за треть цены. Все знают, а по закону сделать ничего не могут. Всех купил, гад. Выхода другого нет. Здесь тоже война, брат. Только уже на нашей территории. Либо они, либо мы, — и после поворота: — Он любит днем по рынку ходить, владения осматривает. Это лучшее место. С ним всегда охрана, два-три боевика. В общем, дело непростое. Присмотрись, подумай, как уйти. Получишь пять штук баксов минус пятьсот. Ко мне больше не ходи. Звони на трубку. Где ты, я знаю, найду. Вот ствол с обоймой. Еще минус полторы штуки.
— Обойдусь.
Виктор бросил на него тревожный взгляд и спрятал пистолет.
Шишкоголовый звонит Круглому:
— Это мы. Не появлялся.
Круглый нажимает отбой, опускает трубку и думает.
Данила медленно шел вдоль лотков с сумкой через плечо и двумя полиэтиленовыми пакетами в руках. На нем были обычные очки и довольно нелепый пиджак. Он подходил к лоткам, торговался и покупал. Однажды он прошел мимо двух шишкоголовых Круглого, искавших глазами Виктора.
Когда появился Чечен со своими, Данила подтянулся к нему и какое-то время шел позади, то отставая, то опять нагоняя, и присматривался.
Данила подошел к ряду старьевщиков и быстро нашел взглядом Гофмана:
— Идет торговля?
— Да чего там! — обрадовался тот. — Тут бандит этот с компанией все тебя ищет…
— А… Послушай, Немец, мне комната нужна маленькая в центре. Чтобы тихая. Спроси своих, а?.. Это тебе. — Он поставил пакеты рядом с Гофмановой сумкой.
— Нашел брата-то?
— Нашел.
С синюшного вида женщиной Данила поднялся почти на чердак. Она постучала.
— Кто? — раздался старческий голос.
— Зинка я, открывай!
— Кака Зинка? Уходи отсюда, шалава!
— Ты чё, пердун, охуел там? Открывай давай! Зинка я, говорю. Вот дурак, сгнили все…
Звякнул крюк, и дверь отворилась.
— Чё тебе тут?
— Жильца привела тебе. — Она бесцеремонно дернула дверь и вошла, отодвинув деда с двустволкой. — Давай, — бросила она Даниле на ходу, и он поставил на стол прихожей, служившей кухней, бутылку водки.
— Чё ходют… — примирительно проворчал дед и пошел за ними.
— Вот тут, — сказала Зинка, открыв дверь крошечной грязной комнаты с диваном и столом.
Данила вошел и осмотрелся, щелкнул выключателем, но свет не загорелся.
Данила накупил пластинок и пришел домой. Достал из сумки все необходимое, включил музыку и приступил к подготовке. Он что-то толок, смешивал, насыпал в пакетики, прилаживал шнурки, складывал пакетики в спичечные коробки, предварительно проделав в коробке дырку.
Потом вынул самодельный револьвер, проверил боек, достал несколько пустых пластмассовых бутылок разного размера и попробовал приладить их на ствол. Выбрав подходящий, Данила проделал в нем несколько отверстий раскаленным шилом, надел самодельный глушитель на ствол и закрепил.
Данила брел по рынку, на этот раз больше прицениваясь, чем покупая. Одет он был, как в предыдущий раз, и ничем не выделялся из толпы: сумка через плечо, большой непрозрачный пакет в руке.
— Ээ… купи арбуз, а? — крикнул кавказец.
Данилу что-то насторожило, и он подошел.
— Вкусный? — спросил он, посматривая в сторону.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Роман-головоломка. Роман-фантом. И просто — роман о любви в самом жестоком смысле этого слова. Жизнь благополучного бизнесмена превращается в полноприводный ад, как только в ней появляются злая стюардесса, няня-кубинка с волосатыми ногами и японские клерки, добавляющие друг другу в чай крысиную мочу.
Герой романа, бывший следователь прокуратуры Сергей Платонов, получил неожиданное предложение, от которого трудно отказаться: раскрыть за хорошие деньги тайну, связанную с одним из школьных друзей. В тайну посвящены пятеро, но один погиб при пожаре, другой — уехал в Австралию охотиться на крокодилов, третья — в сумасшедшем доме… И Платонов оставляет незаконченную диссертацию и вступает на скользкий и опасный путь: чтобы выведать тайну, ему придется шпионить, выслеживать, подкупать, соблазнять, может быть, даже убивать.
Героиня романа, следователь прокуратуры, сталкивается с серией внезапных самоубийств вполне благополучных и жизнерадостных людей. Постепенно она вынуждена прийти к выводу, что имеет дело с неким самозванным интеллектуальным божеством или демоном, для поддержания собственной стабильности нуждающимся, подобно древним кровожадным богам, в систематических кровавых жертвоприношениях. Используя любые зацепки, действуя иногда почти вслепую, используя помощь самых разных людей, от экстрасенсов до компьютерных гениев, героиня романа на ходу вырабатывает стратегию и тактику войны с непостижимым и беспощадным врагом.
Мелодраматический триллер. Московская девушка Варя, международный террорист Анхель Ленин, бель-гийский авантюрист и старый советский шпион в маске профессора — в огненной и кровавой мистерии на подмостках трех континентов. Революции, заговоры, побеги, чехарда фальшивых имен и поддельных документов, Че Гевара и Сербия, страстная любовь и кровная месть. Все узлы стягиваются вокруг одной даты: 11 сентября отрубили голову Иоанну Предтече, 11 сентября Пиночет взял власть в Чили, 11 сентября Варя лишилась девственности…