Брат, Брат-2 и другие фильмы - [41]
— А ты ишо посмотри.
Идут фотографии брата, потом брата с Данилой, потом опять брата.
— Ехал бы ты в Ленинград к брату-то, а? Може, в люди выведет тебя, дурака. Он же заместо отца тебе. Тут и адрес обратный был. Фонтан… какой-то, 73, что ли? Старый, правда… Да чуть чё, людей спросишь. Чай, не бусурмане живут.
Виктор Багров — бритый, полный, слегка обрюзгший мужчина 38 лет — сидел на стуле в вальяжной позе уверенного в себе человека. На нем были дорогой светлый костюм, цветная, расстегнутая на верхнюю пуговицу рубашка и легкие удобные ботинки — не для ходьбы по осенним улицам Петербурга.
На стандартном для любого офиса столе стояла початая бутылка «Хеннесси» и два стакана.
— Чечен откинулся. Надо устроить. — Человек в начале третьего десятка с абсолютно круглым лицом не смотрел на Виктора, наливая коньяк. — Он весь рынок взял. Говорит, раньше мое было. На разборке добазарились по-мирному. Наши войны не хотят. За ним поповские авторитеты. Но Чечен у всех вот где…
Витя молчал, потягивая коньяк.
— Короче, пятнадцать. — Круглый сел.
— Ты меня знаешь, — спокойно отпив, сказал Виктор. — Мои цены реальные. Пятнадцать — деньги хорошие, но за Чечена это мало. Здесь я башкой рискую. У него всегда два-три быка со стволами.
— Сколько?
— Двадцать, и десять сразу.
Круглый выдержал паузу.
— Неделя на подготовку.
— Две. Шухер поутихнет.
Круглый выпил сразу, выдвинул ящик стола, достал две пачки по пять тысяч, бросил перед Виктором.
Виктор садился в машину. У окна стоял Круглый с двумя шишкоголовыми.
— Вперед много взял, — тихо сказал Круглый. — Торчите на рынке. На глаза ему не суйтесь.
Машина тронулась с места.
Двери открылись, и на платформу из вагонов повалил народ. Одним из последних вышел заспанный Данила в стареньких брюках, доармейской болоньевой куртке, с худым рюкзаком через плечо.
У выхода его сразу же остановили милиционеры. Рассмотрели паспорт, билет и отпустили с каким-то напутствием. Он вернулся и показал им адрес на бумажке.
Данила прошел по набережной Фонтанки, разглядывая номера домов.
Поднялся по лестнице и позвонил. Никто не открыл. Он стоял и звонил.
Проходя по Невскому, Данила зашел в музыкальный магазин.
— У вас есть «Крылья» «Наутилуса»? — привычно спросил он.
— Нет, разобрали довольно быстро! — кричала продавщица из-за шума. — Но вы заходите, должны еще завезти.
Ему понравился непривычный для него ответ. Он улыбнулся:
— А есть другое что-нибудь?
— Конечно, вот «Титаник на Фонтанке» с Гребенщиковым. Есть «Отчет за 10 лет». Лучшие песни в исполнении друзей.
— Сколько стоит?
— Этот 65, этот 70.
— А… — Данила немного растерялся, продолжая рассматривать витрину.
Девушка все поняла и потеряла к нему интерес.
Темнело. Он позвонил, но с прежним результатом.
В полуразрушенном пустом доме было холодно. Он сидел на полу второго этажа у освещенного дальним фонарем окна и кутался в болоньевую куртку на рыбьем меху, прижимая к себе рюкзак. Потом положил его под голову и свернулся калачиком, по-детски подтянув к животу колени.
Утром он снова звонил в дверь по найденному накануне по маминой бумажке адресу. Но не было в его движениях былой уверенности. Внутренне он был готов к неудаче.
Потом он позвонил в дверь напротив.
— Кто? — истерично крикнул скрипучий женский голос.
— Я брата ищу. Напротив живет. Багров Виктор. Не знаете, где он?
Какое-то время Данила ждал ответа.
День шел к концу. Данила сидел на поребрике рядом с торгующими старьем мужиками полубомжового вида и курил. Своим далеко не свежим видом и рюкзаком он органично вписался в их ряд.
К ним вразвалку подошел совсем молодой коротко стриженный парень в спортивных штанах и черной кожаной куртке и, обращаясь к ближайшему, сказал:
— Ну что, гниды синие, сдавай по полтиннику.
Он был уже сильно пьян.
Для торговцев это, видимо, было неожиданно.
— Ты чего, сынок, я и не продал ничего еще, — сказал ближайший к Даниле мужик, торговавший ручками и шпингалетами из выселенных домов.
— Товар конфискую, — сказал парень и нагнулся, чтобы свернуть разложенные на тряпке вещи. За поясом мелькнул пистолет.
— Постой, сынок! — испугался мужик.
Данила встал, шагнул вперед и сильно ударил парня по шее. Тот ткнулся лицом в асфальт. Данила ощупал его и достал мелкокалиберный самодельный револьвер. Со знанием дела открыл его и покрутил полный барабан.
— Город — это страшная сила, сынок. Он засасывает с головой. Только тот, кто сильнее, может выбраться. И то…
— Тебя как звать-то?
Темнело, когда они подходили к кладбищу.
— Гофман.
— Еврей, что ли?
— Немец.
— А… а то я евреев как-то не очень…
— А немцев?
— Немцев нормально.
— А в чем разница?
— Слушай, ты чё пристал?
У костра сидело несколько бомжей. Пили водку. Гофман и Данила молча сели. Женщина синюшного вида протянула Гофману полстакана. Он передал Даниле.
— Погоди. — Данила развязал рюкзак. — Я тут гостинцы брату вез, да, видать, не судьба.
Появившиеся продукты вызвали оживление.
Данила выпил.
— А чего вы здесь?
— Немецкое кладбище. Вроде как на Родине. Здесь предки мои лежат.
Данила обреченно позвонил. Послушал привычную тишину. Перед тем, как уходить, позвонил еще раз.
— Открыто! — послышалось издалека.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Роман-головоломка. Роман-фантом. И просто — роман о любви в самом жестоком смысле этого слова. Жизнь благополучного бизнесмена превращается в полноприводный ад, как только в ней появляются злая стюардесса, няня-кубинка с волосатыми ногами и японские клерки, добавляющие друг другу в чай крысиную мочу.
Герой романа, бывший следователь прокуратуры Сергей Платонов, получил неожиданное предложение, от которого трудно отказаться: раскрыть за хорошие деньги тайну, связанную с одним из школьных друзей. В тайну посвящены пятеро, но один погиб при пожаре, другой — уехал в Австралию охотиться на крокодилов, третья — в сумасшедшем доме… И Платонов оставляет незаконченную диссертацию и вступает на скользкий и опасный путь: чтобы выведать тайну, ему придется шпионить, выслеживать, подкупать, соблазнять, может быть, даже убивать.
Героиня романа, следователь прокуратуры, сталкивается с серией внезапных самоубийств вполне благополучных и жизнерадостных людей. Постепенно она вынуждена прийти к выводу, что имеет дело с неким самозванным интеллектуальным божеством или демоном, для поддержания собственной стабильности нуждающимся, подобно древним кровожадным богам, в систематических кровавых жертвоприношениях. Используя любые зацепки, действуя иногда почти вслепую, используя помощь самых разных людей, от экстрасенсов до компьютерных гениев, героиня романа на ходу вырабатывает стратегию и тактику войны с непостижимым и беспощадным врагом.
Мелодраматический триллер. Московская девушка Варя, международный террорист Анхель Ленин, бель-гийский авантюрист и старый советский шпион в маске профессора — в огненной и кровавой мистерии на подмостках трех континентов. Революции, заговоры, побеги, чехарда фальшивых имен и поддельных документов, Че Гевара и Сербия, страстная любовь и кровная месть. Все узлы стягиваются вокруг одной даты: 11 сентября отрубили голову Иоанну Предтече, 11 сентября Пиночет взял власть в Чили, 11 сентября Варя лишилась девственности…