Брачный договор (Ктуба) - [10]
Буки: Кто? Я?
Аяла: А что, папа без него не в состоянии позвонить?
Элимелех: Но ведь он все равно наш гость.
Буки: Почему "все равно"?
Аяла (снимает с рук Буки белье): Ладно, хватит!
Буки: Нет!
Шифра: Аяла!
Аяла: Я вас не понимаю. Если он так норовит отсюда уйти, так пусть идет себе к своим любимым коровам.
Буки: Милостивая государыня! Если вам лично в кибуце не нравится, так никто же вас и не заставляет…
Элимелех: Она в училище занимается. Психология.
Аяла: И зачем мне ваш кибуц? Я могу поехать в Мексику безо всякого кибуца. (Сбрасывает белье). Роберт был прав — эти кибуцники — просто рабочие лошади (демонстративно продолжает читать).
Буки: Да, вот как, оказывается, говорит дочь ветерана кибуцного движения, основателя Кфар Моше!
Элимелех: Я не виноват. Это она от матери научилась. А я сам в кибуце был просто доволен и счастлив.
Шифра и Элимелех обращаются к Буки, беспомощно стоящему между ними с бельем в руках.
Шифра: Прямо так и счастлив! Со всеми ругался.
Элимелех: А может, мне это нравится! Но ты бы спросила — почему ругался? Почему? А? Потому что моя девушка не наша себе другой работы, кроме подавальщицы в кибуцной столовой! Вот!
Шифра: Да если б не эта девушка, он бы до сих пор пахал в кибуце слесарем, и никогда бы не завел своего собственного дела!
Элимелех: А ты бы ее спросил — она теперь гордится им или жалеет, что с ним связалась?
Шифра: Передай ему, что она тихо радуется.
(Напомню — весь этот диалог идет через Буки).
Элимелех: Слушай, парень, ты много себе позволяешь!(Хватает Буки за грудки и встряхивает). Со мной в таком тоне в этом доме никто себе не позволял разговаривать.
Звонит телефон.
Буки (бросается к аппарату, роняя белье):Алло! Междугородняя! Кто? Повесьте там трубку, у нас Мексика на проводе! (Вешает трубку. Удрученно): Нет, не Мексика…
Аяла: Очень жаль! Я уж было надеялась, что этот бардак закончится…
Элимелех: Нету Мексики… Как сквозь землю провалилась…Буки, ты будешь ночевать у нас. Примешь ванну, отдохнешь по-человечески.
Буки: У меня же с собой ничего нету…
Аяла: Да ладно, у отца найдется пару старых пижам…
Элимелех: Пошли, ладно. Поговорим о кибуце. Как там дела? Главная канализационная труба все еще забивается зимой?
Шифра: Эли! А утюг?
Элимелех: А я вам здесь не персональный электрик!
Буки: Не беспокойтесь, г-жа Бен Цур, я возьму утюг.
Элимелех: Ты в этом что-то понимаешь?
Буки: Я? Извините! Все, что мне нужно — это маленькая отверточка.
Аяла: Папа тебе даст даже большую.
Буки
(выходит): Товарищ Борозовский!… Большую отвертку!…
Шифра складывает белье в шкаф. Дочь помогает. Они беседуют в процессе работы):
Аяла: Мама, до каких пор вы будете с папой играть в ссору.
Шифра: Это не игра. А если и игра, то не очень веселая.
Аяла: Можно подумать, что папа — худший муж в мире.
Шифра: Если б он был худший, так у меня бы проблем не было. Таких просто-напросто бросают и начинают новую жизнь. А твой отец из тех, которых называют хорошими мужьями, его же невозможно оставить, и приходится его терпеть всю жизнь… Нет большего несчастья, чем хороший муж.
Аяла: Но ты ведь его любишь?
Шифра (после некоторого раздумья, продолжая складывать белье): Я люблю его майки.
Аяла: Издеваешься?
Шифра: Нет. Когда-нибудь ты поймешь.
Аяла: У меня нет никакого отношения к рубашкам Роберта.
Шифра: Это потому что у тебя еще вообще нет к нему никакого отношения. Что осталось от прежнего Эли? Волосы падают, прежней улыбки нет, его обаяние предназначено теперь лишь трубам диаметром более 8 дюймов. Так что у меня остались лишь вещи. Рубашки, носки. Они почти не изменились.
Аяла: Мама, ты меня пугаешь? А что, все пары к этому приходят?
Шифра: Не все. Только наши — всегда наши.
(автор эту фразу не комментирует. Понимай, как хочешь)
Аяла: По-твоему выходит — брак- это что-то вроде тюрьмы.
Шифра: Нет, не тюрьмы. Трудового лагеря.
Аяла: Но ведь все-таки какая-то разница есть!
Шифра: Есть. Из тюрьмы можно выйти досрочно за хорошее поведение. Из брака — нет.
Аяла: Папа тоже так думает?
Шифра: Он о таких вещах вообще не думает. Ладно, забудь это все. Глупости. (входит Буки). Ну, починил?
Буки: А как же!
Шифра: Спасибо. Ты меня просто спас.(Берет у него утюг). Что там было?
Буки (к Аяле): Фаза вылете ла. Я его фактически заново собрал. Ничего особенного.
Шифра: А где вы этому научились (включает утюг в сеть).
Буки: Ну, у нас в кибуце специализируются…
Короткое замыкание, штепсель искрит. Шифра вскрикивает. Полная темнота. Пауза.
Аяла: Так что там у вас в кибуце?
Шифра: Что случилось?
Аяла: У кибуцника спроси. (вдруг) В чем дело?
Шифра: Надо сейчас же позвать отца. Он знает, где пробки. Аяла, он в ванной! Позови его? Аяла? Ты где?
Аяла: Кто это? Мама, это ты?
Шифра: Аяла, ты где? (чьи то быстрые шаги). Не двигайтесь! Эли! Замыкание!
Элимелех (из другой комнаты): Я вижу! Черт, ни одной спички в доме!(звук падающего тела).
Шифра: Что случилось?
Элимелех: Вы что там, танцуете? Кто это, черт подери?
Вспыхивает свет. Аяла несколько растеряна. Посреди комнаты — Роберт, несколько потрясенный. Долгая пауза.
Роберт: Я звонил…
Шифра: Короткое замыкание…Утюг…
Буки: Я вообще-то в поле работаю…
Роберт: Добрый вечер, г-жа Бен Цур
Государство Израиль так удобно расположено вдоль средиземноморского побережья, что из любой точки внутри страны можно запросто попасть либо на пляж, либо в плен к арабам.Наша страна столь крошечная, что на имеющихся в продаже картах на ней хватает места лишь буквам "Изр". И только когда в Шестидневную войну мы достигли Суэцкого канала, то смогли, наконец, вывести на ней "Израиль".Правда, потом добрый египетский президент Садат сумел выторговать у нас обратно "иль". А сейчас на нас давят, чтобы мы убрали и остальные буквы, и надо радоваться, если оставят хотя бы заглавную "И".Моему любимому дяде Эгону из Нью-Йорка, приехавшему к нам в отпуск, до этого не было никакого дела.
Действие романа происходит в Израиле 60-х годов — в эпоху безраздельного господства социалистической рабочей партий МАПАЙ — Маарах (нынешняя Авода). Видный функционер-мапаевец, прожженный политикан и демагог Амиц Дольникер попадает на лечение в отдаленную деревню, где никому не нужны его многочасовые речи о том, как «партия и правительство проявляют неустанную заботу о простых тружениках», никто не просит его мудрых советов.Дольникеру — мастеру политической интриги удается, путем хитроумных построений, внедрения «системы привилегий» в виде предоставления простой телеги для старосты, расколоть всю деревню на два враждебных, ненавидящих друг друга лагеря.
Эта книга для всех. Для евреев и антисемитов, для умных и глупых, для богатых и бедных, правых и левых, любящих и ненавидящих, разбрасывающих камни и собирающих камни, строящих и разрушающих, обнимающих и уклоняющихся от объятий; для людей, живущих в любой точке мира. Ибо тема ее вечна — семья, дети.Перу Кишона принадлежит несколько тысяч рассказов, два романа, несколько пьес и киносценариев. По сценарию Кишона создан самый популярный в мире израильский мюзикл «Салах Шабати» и фильм с тем же названием.Кишон живет в Швейцарии, где продолжает писать на иврите и вести свои литературные дела по всему миру.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Два мелких проходимца неожиданно для себя открывают глубокую и плодотворную идею — во всех бедах их страны, да и всего мира виноваты… лысые. К глубокому удивлению проходимцев, идея эта немедленно находит отклик в широких народных массах…Волею судеб мелкие проходимцы становятся политическими лидерами, основателями новой партии. Выдвигаемая ими идея спасения человечества проста и понятна народу — «Бей лысых, спасай волосатых». Рецепт всеобщего счастья тоже доступен широким народным массам — «Взять все у лысых и раздать волосатым».