Босая в зеркале. Помилуйте посмертно! - [72]

О, нет! Я не хочу быть ни мужчиною, ни женщиною! Я хочу быть всеобъемлющим человеком, иначе с тоски можно погибнуть… Допустим, что я доживу до семидесяти семи лет и прочитаю сегодняшний бред и что я подумаю о самой себе, драгоценной?!

31 июля 1980 года!

Чем интереснее и богаче моя жизнь, тем хуже пишу Дневник. Да и так ли нужно писать его, как я? Дневник должен стать хранилищем сокровенных тайн сердца, а не фотографией мелькающих лиц вокруг. Кстати, о лицах, — нужно собирать Лица великих людей, чтобы смотреть в них, как в непостижимое влекущее лицо Джонатана Свифта. Величие, мудрость, гений, страсти, неистовый дух борьбы и роковые тайны вылепили это прекрасное лицо феномена. Выразительнейшее лицо Свифта— это всеобъемлющее зеркало всего лучшего в Англии того времени. Я бы часами созерцала такие лица живых великих людей, чтобы постичь драгоценные тайны их сердец.

Что есть все эти Олимпийские сражения сильнейших мира?

Заражение миллионов красотою побед и выходом за пределы своих сил? Вчера поляк Козакевич прыгнул с шестом 5 метров 78 сантиметров. И я со всеми бесновалась на стадионе, словно сама прыгнула выше собственной головы! Но кто знал, что Сергей Бубка 24 июня 1987 года прыгнет шесть метров и три сантиметра!

Феномен человека — стремление к бесконечному совершенству, иначе он не может! Вот что за чудо есть Человечище!

Да, Олимпиада причастила меня к тяге Человечества ввысь.

Но как долго нет желанных писем от Мелентия! Тюремные мыши съели его письма? Крупы им не хватает.

Как поет сейчас по радио наш бурятский молодой певец Болот Бороев на пределе певчих сил! И я чую дрожь пальцев его рук, искры катящегося горячего пота по вискам, вулканический вылет воздуха из ущелий гортани и тело, все сотрясающееся от пения.

Говорят, что поющего соловья можно взять в руки!

Глава пятая. БОКАЛ НЕКТАРА

Кто одел голого, накормил голодного, посетил заключенного, тот меня одел, меня накормил, меня посетил.

Евангелие

Съездила в зону усиленного режима в Чикшино Коми АССР к своему заочнику Мелентию Семеновичу Мелеке. Да опиши ты всю правду, как она есть, ведь за это никто тебя в тюрьму не посадит! Каким чудом я отпросилась с работы на неделю за счет отгулов, заработанных в дни Олимпиады! Тайно договорилась с директором общежития Тиною Ширшовой, которая жаждала заполучить от меня подарки и вытребовала угрозами адрес тюрьмы, фамилию, имя и отчество того, к кому я поехала в виде расписки с подписью от 27 августа 1980 года для перестраховки и шантажа…

— А если мне прикажут срочно отозвать воспитателя из отгулов?! А если у тебя в подъезде случится ЧП со смертельным исходом?! Мне необходим точный адрес, чтобы срочно вызвать тебя телеграммою в случае чего! А если тебя там изнасилуют?! Или убьют тебя?! Мне за тебя отвечать головою, в тюрьму садиться! Ты это понимаешь?! — орала красная как мак Тина Котовна.

— Честное общежитское слово! Вернусь живою и расплачусь с тобою валютою!

— Валютою, — передразнила меня Тина, — которая плавает в унитазе!

Известный писатель Евгений Михайлович Богат помог мне получить командировку в зону усиленного режима через журнал «К новой жизни». С паспортом, временно прописанным на койко-место общежития по лимиту, где не указаны ни квартира, ни комната, я пошла в Политотдел МВД СССР на собеседование. Журнал мне оплатил командировочные сто рублей, в Политотделе помогли купить билет по брони. Подруга Гэсэгма Очирова посадила меня в поезд, помахала рукою! Чемоданы туго набиты, словно камнями.

Эх! Что меня гонит в тюрьму северную?! Назовем это чувство заочною любовью или жаждою любви великой… Ее мне среди суеты и Лимита не найти никогда. Может, в тюрьмах она заточена и раскаленными железными когтями скребет стены? Как прекрасно сесть в поезд с сердцем полным ожидания любви и счастья! И так счастливо мечтается в дороге без забот! Чуть не написала без страха… Страха в сердце нет, лишь сомнения точат, как черви яблоко познания.

Вперед, мой поезд! Прекрасны все виды из окна, даже с уплывающими назад уборными… движение красит нашу жизнь. И чай красивее, и краснее вкусом, чем в застое, в нем сотрясение бурлит. Устали глазки? Точи язык, как кинжал, говори что хочешь, тут все свои на сутки, трави любой анекдот, задавай глупые вопросы — ответят, все простят. И смейся, наконец, беззаботно, как богиня, поезд скорость набирает! И не упадет, как самолет! Сойдет он с рельсов — не беда, очухаемся, встанем все, пешком пойдем на север. Возьму каменные чемоданы в руки и поперла вперед! С семнадцати лет езжу по стране с такими чемоданами одна, не надорвалась, как сильна я, как паровоз! От Сахалина до Кишинева, от Ялты до Печоры изъездила Родину свою.

Алтан Гэрэл — мятежная душа, сатанинская кровь, львиное сердце! Самостийный странник! Все будет о’кей!

Жизнь, товарищ, заваривай —

И расхлебывай сам!

Кажется, Михаил Шиханов в Бурятии выдал эти радостные строки.

Это было 29 августа в полдень, когда я с содроганием увидела всего змея во всем переплетении круговерти ада:

Разваренный змей ползал, извивался, Замороженный змей застыл вечным льдом, Высушенный змей рассыпался сухою чешуей и перхотью. Ни капли крови не было у змей,