Борджиа - [10]

Утром 8 апреля 1455 года кардиналы присоединяются к предложению своих коллег Скарампо и Алена де Коэтиви. Они выбирают Алонсо Борджиа «по возвышению», то есть через наследственное членство. Нет никаких сомнений, что решение принималось с учетом его возраста — семьдесят семь лет. Кардинал Валенсийский соглашается. Он объявляет, что принимает имя Каликста III.

Единственный участник конклава, которого не удивили результаты выборов, — это сам Алонсо. В глубине души он всегда был уверен, что предсказание Винсента Феррье однажды осуществится. Частенько говорил об этом со своими друзьями; Жан де Капистран упоминает об этом в 1449 году. Чтобы отблагодарить выдающегося доминиканца и выполнить его пророчество, он поспешил канонизировать его 29 июня 1455 года. Правда, процесс канонизации был устроен до выборов Каликста. Но оставалось его закрыть, и это было сделано так поспешно, что позже, при Пие II, пришлось составлять новую буллу!

Незадолго до прославления Винсента Феррье, Каликст, чтобы завершить еще один процесс, начатый его предшественником, отдал приказ о пересмотре процесса Жанны д’Арк. 11 июня 1455 года он поручил его ведение архиепископу Реймскому, которому помогали епископы Парижский и Кутанский, а также великий инквизитор, доминиканец Жан Бреаль. Через год, в результате изучения мемуаров, предпринятого следствия и консультаций 7 июля 1456 года был вынесен приговор, который признавал недействительными обвинения, выдвинутые против Жанны д’Арк, и торжественно ее реабилитировал.

Почести, оказанные этим двум христианским героям, лишний раз подтверждали, насколько папа Борджиа верил в существование божественного замысла, вершащегося через человеческие создания, независимо от того, какой выбор делается при их жизни — одному суждено стать антипапой, другому — королем, чье право на престол весьма сомнительно. У самого папы также было чувство, что его предназначение в том, чтобы выполнить волю Божью.

Имя нового папы — Каликст (или Каллист) — напоминало о прежних деяниях кардинала Борджиа в те времена, когда он был ловким посредником между римским папским престолом и антипапами. Первый папа, носивший такое же имя, правил с 217-го по 222 годы. Он прославился, борясь против антипапы Ипполита. Последний, хотя и вычеркнутый из официального списка пап, был канонизирован в признание его добродетелей и нравственной строгости: этот почитавшийся в Риме выдающийся человек напоминал о Бенедикте XIII, которому Алонсо Борджиа был многим обязан. Каликст II (1119–1124) тоже выступил против антипапы, Мориса Бурдена, поддержанный императором в момент ссоры из-за инвеститур. Он также был обеспокоен судьбой Святой Земли. И сделал попытку объединить церкви Востока и Запада, начав обращение Польши. Эти великие начинания не заслонили от него Испании, где его брат Раймондо Бургундский основал новую династию в Кастилии: там он сыграл важную политическую роль, защищая своего юного племянника и воспитанника короля Альфонсо Раймондо от интриг его сводной сестры королевы Уррака. Снова беря это имя, Алонсо Борджиа напоминал о своей особой близости к Испании. Но тем же самым он уничтожал память об антипапе Жане де Струма, который в 1159 году принял имя Каликста III.

Суждения о новом папе

Избрание папы облегчалось благодаря влиятельности и политическому весу короля Арагонского и Неаполитанского Альфонса. Слава этого государя достигла своего апогея. Вся Италия признавала его могущество. Чтобы затмить воспоминание о своих анжуйских предшественниках, он возвел на коричневом фасаде мрачного замка Шато-Неф пышную триумфальную арку. Памятник в мраморе и бронзе прославлял эпизоды завоевания королевства и торжество короля в 1443 году.

За спиной нового папы явственно ощущалась мощная поддержка арагонского правителя, что очень многих тут же обеспокоило. Отголоски этих опасений мы находим в писании святого Антонина, архиепископа Флорентийского: «Сначала избрание Каликста III было малоприятно для итальянцев, и этому были две причины. Во-первых, так как он является уроженцем Валенсии, или Каталонии, они опасались, как бы ему не пришло в голову однажды перенести папский двор в другую страну. А во-вторых, они боялись, что он отдаст каталонцам основные должности в государствах, подчиненных Церкви, и что потом окажется слишком трудным делом вырвать у них эти должности». Но тот же святой Антонин признает доброту, мудрость, ловкость и беспристрастность нового папы. Он глубоко тронут торжественной речью, которую Каликст III произносит сразу же после своего избрания. Этот манифест в тысячах экземпляров распространился по всем странам христианского мира:

«Я, папа Каликст III, обещаю и клянусь моей собственной кровью, по мере моих сил и при поддержке моих преподобных братьев, делать все возможное для освобождения Константинополя, захваченного и разрушенного врагом нашего распятого Спасителя, сыном диавола Магометом, государем турок, в наказание грехов человеческих, для вызволения христиан, томящихся в рабстве, для процветания истинной веры и уничтожения на Востоке диавольской секты подлого и коварного Магомета… И если когда-нибудь я забуду о тебе, Иерусалим, пусть я лишусь моей правой руки, пусть отсохнет мой язык, если сердце мое перестанет ликовать при каждом упоминании о тебе, о Иерусалим! И да поможет мне Бог и его Святое Евангелие! Да будет так. Аминь».