Большая гонка. Драма на миллион. Легендарная история о том, как еврейский гонщик, американская наследница и французское авто посрамили гитлеровских асов - [17]

Из сарая вразвалку вышел некто в синем комбинезоне. Оказалось, что это Кристиан Вернер. В свои тридцать два года он считался уже матерым автогонщиком и относился к старой гвардии заводской команды. Он окинул Руди угрюмым, скучающим взглядом и жестом предложил ему занять место за рулем, а сам уселся рядом.

Руди выехал за ворота завода. Вернер отрывисто командовал: «Лево. Право. Прямо. Туда. Сюда». За полчаса Руди показал все свое искусство вождения на склонах холмов, тянущихся вдоль Неккара. Прямые проходил как можно быстрее, повороты впритирку. Припустивший ливень заливал открытую кабину, брызги из-под задних колес тянулись за ними дугообразным шлейфом.

Наконец Вернер указал рукой в сторону въезда на завод. Руди зарулил обратно к сараю.

– Бог в помощь, – сказал Вернер, высадившись, и направился внутрь.

– Ну так как вам? – окликнул его Руди вдогонку.

– Об этом я наверх доложу, – бросил Вернер и растворился в сумрачной глубине.

Прошли, казалось, часы, прежде чем Херцинг вызвал Руди в уже знакомый тому кабинет и предложил ему место в отделе продаж.

– Но мне же хочется быть гонщиком…

– Ты что, дурак?! – отрезал Херцинг. – Гонки – не профессия. Сначала поработай у нас, а потом, возможно, и придет твое время погоняться вволю.

Вернувшись в Дрезден, Руди приступил к работе в шоуруме Mercedes. Расположенное на людной и модной улице заведение служило хорошей приманкой для потенциальных покупателей, но Руди там не продал ни единой машины. Бо́льшую часть времени там он проводил за разглядыванием молодых красоток у гостиницы «Европейская» на противоположном от автосалона углу перекрестка. Особенно ему приглянулась одна красавица – черноглазая, с короткой стрижкой и безупречно гладкой кожей. Она часто останавливалась в этом отеле и всегда в одном и том же номере на втором этаже, где она, бывало, стояла у окна, любуясь на проезжающие автомобили.

Руди несколько раз встречался с нею беглым взглядом, а однажды они даже обменялись улыбками, но красавица эта крайне редко бывала в одиночестве. Руди удалось выведать у консьержа, что зовут постоялицу Шарлотта Лиман, но все зовут ее просто Шарли. Она дочь известного берлинского ресторатора и замужем за его шеф-поваром. Факт ее замужества пыла Руди не остудил. Однажды вечером он отправился в «Европейскую» на танцы, зная, что Шарли в городе и явно там будет. Приглашая ее на танец, он ожидал очередного медленного фокстрота, но оркестр вдруг переключился на танго, и Руди даже затрясло от нежданной тесной близости к ее телу.

– Не слишком-то вы разговорчивы, – заметила она.

– Вам бы лучше на меня как-нибудь в деле, во время гонки, посмотреть, – выдавил из себя Руди пересохшими губами.

– Зачем?

– Тогда бы вы поимели ко мне побольше уважения.

Шарли только поцокала языком, – на том в первый раз и разошлись.

Едва устроившись на работу в салон Mercedes, Руди принялся выпрашивать у начальства хоть какую-нибудь машину для участия в любых, пусть даже самых занюханных гонках. Наконец ему – так и быть – дали возможность выступить на местном соревновании в туристическом классе. Победа открыла ему больше возможностей и перспектив доступа ко все более быстрым авто. В перерывах между маетой в автосалоне в выглаженном костюме и накрахмаленной белой рубашке он стал все чаще выезжать с командой Mercedes на второстепенные гонки, пока ее лидеры – Кристиан Вернер и Отто Мерц – состязались на Гран-при.

По большей части в команде на Руди продолжали смотреть, как на простого наемного шофера-механика, доверяя управлять лишь трейлерами да шасси без кузова. Но зато он как следует присмотрелся к тому, как работают «великие», познакомился с техническим директором компании Фердинандом Порше и был допущен к застольям после гонок. Большую часть времени на выездах он проводил в обществе Альфреда Нойбауэра, австрийского гонщика несколькими годами старше его самого, с которым они теперь делили обязанности и гостиничные номера.

Параллельно Руди все ближе сходился с Шарли. В браке она была несчастлива, а тут с первого же танго просто поняла, что они с Руди – пара. И подала на развод. В следующем сезоне Руди одержал еще несколько побед и вроде бы завоевал доверие руководства Mercedes. Но сам он был недоволен. Ему хотелось выступать на самых быстрых машинах на величайших в мире подмостках Гран-при – серии гонок, дебютировавшей в 1906 году и двигавшей развитие автомобилестроения через спорт.

Идея самодвижущейся повозки издавна будоражила умы изобретателей и ученых. Леонардо да Винчи оставил после себя кое-какие эскизы, Исаак Ньютон тоже. В XVI веке на дорогах в окрестностях Амстердама можно было увидеть безлошадные колесные парусники.[62] В 1770 году французский военный инженер Николя-Жозеф Куньо построил трехколесный паромобиль для буксировки артиллерийских орудий. Еще через шестьдесят лет на дороги Англии выехал первый пассажирский экипаж на паровой тяге, развивавший скорость до 20 км/ч при условии достаточного усердия мальчика-кочегара. Фермеры перегораживали дороги завалами из деревьев, чтобы чертово изобретение не распугивало пасущийся скот.