Богатая жизнь - [52]
Силвэниес пристально разглядывал меня.
— Такой молодой человек, — произнес он. Я ничего не ответил. — Нет, в самом деле, такой приятный молодой человек, — повторил он. Я молча сидел, рассматривая его лицо. Хотел запомнить его черты, этот тонкий нос, сонные глаза. Мне хотелось нарисовать его. — А твой дядя? Могу узнать, где он сейчас отдыхает?
— В цокольном этаже.
— А, — сказал Силвэниес. — Должно быть, там очень тихо.
— Да. Если он не храпит.
— Ах да. Тогда это, вероятно, нарушает тишину.
— Вы играете в новом фильме дяди?
— Да.
— Вы играете вампира?
— Да. Меня еще раз позвали на роль великого бессмертного. Но на этот раз я представляю силы добра. — Он взял бокал, но, обнаружив, что тот пуст, поставил обратно и бросил беспомощный взгляд в сторону кухни, где исчезла тетя Бесс.
— Вам нравится быть вампиром в кино?
Силвэниес поднес свои указательные пальцы ко рту и задумчиво кивнул головой.
— Нравится, — произнес он через несколько секунд. — Я предназначен именно для такой роли.
— «Силвэниес» — это ваше имя или фамилия?
Он ответил после паузы:
— Меня просто так зовут.
Из кухни появилась тетя Бесс и налила ему еще один бокал вина, который он принял с очередным легким поклоном. Я смотрел, как он пьет, и заметил, что у него на рубашке не хватает пуговицы, как раз посередине.
Силвэниес опять скрестил ноги, и я увидел его туфли. Они меня потрясли. Огромные, черные, неуклюжие, как калоши, с невероятной толщины подошвами. Они не сходились мысом на носке, а были как бы резко обрублены под острым углом, напомнившим мне о ноже гильотины. В них было нечто зловещее, такие туфли носят монстры, которые давят младенцев и отшвыривают ногами щенков. Это были туфли вампира.
— Где вы остановились на ночь? — спросила тетя Бесс. Похоже, она не заметила, какие у него туфли.
— Честно говоря, уезжал я в спешке и не успел сделать необходимые приготовления. К вам я приехал прямо с автобусной станции.
Это удивило тетю Бесс.
— Где ваш багаж? Ваш чемодан?
— Чемодан? О! Видите ли, в этот раз я путешествую совсем налегке. Весь мой багаж ограничивается вот этим, — и он показал на красный носовой платок в нагрудном кармане пиджака и на трость.
— Сколько же вы собираетесь пробыть в Уилтоне?
— Этот вопрос пока еще остается открытым. — Он отпил вина. — Пока открытым.
Тетя Бесс тоже сделала глоток вина.
— Вы приехали сюда ведь не для того, чтобы повредить Фрэнки? — вдруг спросила она.
Эти слова пробудили Силвэниеса к жизни, в его сонных глазах блеснул огонек. Он сел, теперь держа ноги прямо, и поставил свой бокал на кофейный столик.
— Милая дама, кто вам подал такую мысль? Мы с вашим племянником друзья и деловые партнеры. Мы оба сопродюсеры нового фильма. По крайней мере, попытались ими стать.
Тетя Бесс облегченно вздохнула.
— Что же, простите меня, но мне надо было спросить вас об этом. Знаете… — Голос ее замер, и она бросила на меня быстрый взгляд. Я уже знал, что она сейчас скажет. — Тедди, тебе пора спать.
— Сейчас только девять часов.
— Ты устал, у тебя был сумасшедший день. У нас у всех. Иди спать. Я потом зайду, проверю. Иди, иди. Иди.
Я медленно побрел наверх и стал готовиться ко сну. Томми-Поджигатель спал под кипой одеял, хотя ночь была теплой. Почистив зубы, я лег в кровать и полежал там, по моим представлениям, достаточно долго, потом проскользнул на верхние ступени лестницы и засел там.
— Я не был на Среднем Западе уже много лет, — услышал голос Силвэниеса. — Как-то давно, когда был моложе, немного поработал в одном театрике в Билокси. Но, кажется, это не совсем Средний Запад? Географически.
— Билокси? Где это?
— Не скажу точно. Помню только, что там был ураган.
— Наверное, у вас была необыкновенно волнующая жизнь.
— Вероятно. Определенные периоды доставили наибольшее волнение, например, последние несколько дней, да и остальная ее часть была полна приключений. Сейчас я как раз подвергаю анализу и осмыслению все прошедшее.
— Скажите, вы встречались с Элизабет Тейлор?
— С кем? Ах, с ней. Нет. Нам с Элизабет не представилась возможность поработать вместе. Хотя в течение долгого времени это соответствовало моим же-линиям, наши графики работы не позволяли им осуществиться. Конечно, я снимаюсь в гораздо более мрачных фильмах, чем она. К тому же, у меня классическая актерская школа. Я не уверен, что у Элизабет она есть.
— Это ведь вы снимались в «Острове Джиллиана»? — спросила тетя Бесс. — Я помню, как вы играли вампира. И укусили шкипера.
Последовала пауза, а затем Силвэниес медленно произнес:
— Да, кажется. Господи, да вы действительно все знаете.
— Этот фильм все время показывают по телевизору.
— В самом деле? Хм-м-м. — Последовало короткое молчание, потом Силвэниес попросил еще вина.
— Еще один бокал и довольно, — сказал он. — Потом, вероятно, мне надо будет идти. Надо будет вызвать такси.
— Где вы собираетесь ночевать?
— Пока не знаю. Но уверен, что найти приличное жилье где-нибудь поблизости будет нетрудно. Может быть, где-нибудь в городе. Что-нибудь скромное. Все, что мне нужно, это обычная кровать и голый матрац.
— В городе? Вы же не собираетесь ехать в город сейчас, в ночь? Послушайте, почему бы вам не остаться здесь? Тео не будет дома до завтра. Вы можете переночевать в его комнате. Он не будет возражать. Да он даже не узнает.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Сборник миниатюр «Некто Лукас» («Un tal Lucas») первым изданием вышел в Мадриде в 1979 году. Книга «Некто Лукас» является своеобразным продолжением «Историй хронопов и фамов», появившихся на свет в 1962 году. Ироничность, смеховая стихия, наивно-детский взгляд на мир, игра словами и ситуациями, краткость изложения, притчевая структура — характерные приметы обоих сборников. Как и в «Историях...», в этой книге — обилие кортасаровских неологизмов. В испаноязычных странах Лукас — фамилия самая обычная, «рядовая» (нечто вроде нашего: «Иванов, Петров, Сидоров»); кроме того — это испанская форма имени «Лука» (несомненно, напоминание о евангелисте Луке). По кортасаровской классификации, Лукас, безусловно, — самый что ни на есть настоящий хроноп.
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
В книгу «Из глубин памяти» вошли литературные портреты, воспоминания, наброски. Автор пишет о выступлениях В. И. Ленина, А. В. Луначарского, А. М. Горького, которые ему довелось слышать. Он рассказывает о Н. Асееве, Э. Багрицком, И. Бабеле и многих других советских писателях, с которыми ему пришлось близко соприкасаться. Значительная часть книги посвящена воспоминаниям о комсомольской юности автора.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.