Боевые предприятия социалистов-революционеров в освещении охранки - [45]

.

Большинство присутствовавшихъ стояло за продолженiе террористической дѣятельности. Поставленный на баллотировку вопросъ о террорѣ далъ слѣдующiя результаты: изъ числа всѣхъ присутствовавшихъ за прiостановку террора голосовали 4, за продолженiе террора — 12 и воздержалось отъ голосованiя 3.

Обсудивъ затѣмъ вопросъ объ организацiи террора и выработавъ соотвѣтствующую взглядамъ большинства резолюцiю, Совѣтъ выбралъ конспиративную комиссiю для разсмотрѣнiя нѣкоторыхъ конкретныхъ террористическихъ предложенiй. Кромѣ того, большинствомъ 5 голосовъ при 4 воздержавшихся Совѣтомъ были отмѣнены ограниченiя, наложенныя 2-мъ Съѣздомъ партiи на боевую дѣятельность областныхъ организацiй. Теперь, по рѣшенiю Совѣта, "боевые отряды при областныхъ комитетахъ не нуждаются въ санкцiи Центральнаго Комитета для своихъ дѣйствiй террористическаго характера".

V Совѣтъ принялъ отставку Центральнаго Комитета, высказавъ ему довѣрiе и отмѣтивъ, однако, что въ ликвидацiи Азевовскаго инцидента было проявлено мало рѣшительности, и образовалъ судебно-слѣдственную комиссiю для ликвидацiи всѣхъ послѣдствiй раскрытiя предательства Азева.

Принявъ резолюцiи, Совѣтъ особымъ "Извѣщенiемъ" отъ 15 Мая оповѣстилъ партiю о состоявшемся своемъ собранiи и предложилъ всѣмъ организацiямъ отвѣтить на вопросы: — даютъ-ли они свою санкцiю мѣрамъ, принятымъ Совѣтомъ и признаютъ-ли вошедшими въ силу резолюцiи Совѣта.

"На нашей партiи", — говорилось въ "Извѣщенiи", — "въ переживаемый перiодъ лежатъ огромныя и трудныя задачи. Она выступала всегда застрѣльщикомъ и авангардомъ активной борьбы. Она первая подняла оружiе для прямого нападенiя тогда, когда въ глубинѣ народной жизни созрѣвали силы, готовыя откликнуться на дѣйственный призывъ и примѣръ. Но внутреннiй кризисъ не могъ и теперь заставить ее выпустить оружiе изъ своихъ рукъ или временно отложить его въ сторону. Участiе Азева въ рядѣ террористическихъ фактовъ въ глазахъ партiи не дискредитировало и не могло дискредитировать этого метода борьбы. Встревожное партiйное сознанiе, по мѣрѣ того, какъ выяснялась фактическая сторона дѣла, приходило все болѣе и болѣе къ одному несомнѣнному выводу: что хотя участiе авантюриста-провокатора и не помѣшало въ этой области отдѣльнымъ крупнымъ побѣдамъ, но оно обезсилило терроръ въ самую критическую для правительства и для революцiи эпоху, оно воспрепятствовало проявленiю всей силы этого метода борьбы и всей энергiи, которую могла развить партiя въ пользованiи этимъ методомъ; оно усилило увѣренность правительства въ своей безопасности и, тѣмъ самымъ, усилило его рѣшительность какъ разъ въ тѣ моменты, когда оно въ этой рѣшительности болѣе всего нуждалось. И если раскрытiе провокатуры Азева у нѣкоторыхъ отдѣльныхъ личностей вызвало разочарованiе въ терроризмѣ, то партiя въ цѣломъ, въ подавляющемъ большинствѣ своемъ, нашла въ раскрытiи провокатура Азева лишь отвѣтъ на то, почему терроръ не далъ партiи и революцiи всего, что онъ могъ дать и что онъ дастъ при своемъ возрожденiи. И въ этомъ вопросѣ партiя осталась на своей сторонѣ боевой позицiи".

"Въ этой позицiи наша партiя снова, какъ прежде, будетъ долгое время одинока. Общее политическое затишье въ странѣ заставило всѣ революцiонныя партiи былую наступательную тактику замѣнить тактикой оборонительной и свести свои программы дѣйствiя на программы "перемоганiя". Однѣ партiи переживали кризисъ програмный, другiе — тактическiй, и всѣ равно вступили въ стадiю организацiоннаго кризиса. Этотъ послѣднiй организацiонный кризисъ постигъ и нашу партiю. Дѣло Азева придало этому кризису особенно острый и угрожающiй характеръ. Ибо организацiонный кризисъ, хотя бы онъ и не былъ связанъ съ кризисомъ тактическимъ, можетъ тѣмъ не менѣе привести къ фактическому кризису въ партiйной тактикѣ. Организацiонное худосочiе не можетъ быть основой смѣлой и рѣшительной тактики, какъ бы ни была она рацiональна въ идеѣ, и какъ бы глубоко ни вошла эта идея въ партiйное сознанiе. Вотъ почему обостренный раскрытiемъ провокатуры Азева организацiонный кризисъ партiи грозитъ ей тяжелыми испытанiями и въ области тактики. Если судьба партiи, какъ опредѣленнаго направленiя революцiонно-соцiалистической мысли, и стоитъ внѣ опасности, то судьба ея, какъ организацiи, какъ конкретнаго боевого цѣлаго, находится въ зависимости отъ того, что она въ ближайшемъ будущемъ сумѣетъ противопоставить ударамъ враговъ извнѣ и разлагающимъ процессамъ извнутри; отъ того, насколько быстро и успѣшно сумѣетъ она собраться съ силами, чтобы открыть новую эру упорной и систематической наступательной борьбы…"[45]

Принятыя V-мъ Совѣтомъ партiи резолюцiи не внесли успокоенiя и порядка въ ряды партiи, онѣ, даже скорѣе, способствовали дальнѣйшему распаду ея. Отъ партiи, и безъ того ослабленной за послѣднiй годъ, откололась весьма значительная и по числу членовъ и по опытности — "Парижская группа".

Послѣ V Совѣта, несмотря на поощренiе къ террору со стороны руководящихъ партiйныхъ круговъ, въ теченiе года террористическiя выступленiя были сдѣланы лишь нѣсколько разъ. Въ Мартѣ, въ Нижне-Сергiевскомъ заводѣ Пермской губернiи, мѣстная организацiя сожгла домъ полицейскаго стражника и подожгла домъ завѣдывавшаго механическимъ цехомъ. 19 Апрѣля, въ Екатеринославѣ, убитъ на почвѣ партiйныхъ недоразумѣнiй крестьянинъ съ женой. 20 Августа, въ Тобольскѣ, летучимъ боевымъ отрядомъ убитъ начальникъ тюрьмы Могилевъ и тогда же убитъ рабочiй въ Екатеринославѣ по подозрѣнiю въ измѣнѣ.