Боевые предприятия социалистов-революционеров в освещении охранки - [46]

Въ концѣ же года былъ осуществленъ террористическiй актъ, вновь поднявшiй споры и толки о партiи, ея дѣятеляхъ и объ ихъ принципахъ.

Въ ночь на 17 Декабря членомъ партiи, бывшимъ городскимъ учителемъ Вятской губернiи Петровымъ, былъ взорванъ при постредствѣ адской машины на конспиративной квартирѣ начальникъ Петроградскаго охраннаго отдѣленiя полковникъ Карповъ.

Петровъ, желая войти въ кругъ лицъ, служившихъ въ розыскныхъ органахъ, въ цѣляхъ полученiя полезныхъ для партiи свѣдѣнiй, дабы заручиться довѣрiемъ, началъ давать политической полицiи нѣкоторыя свѣдѣнiя о дѣятельности партiи, о чемъ и сообщилъ Центральному Комитету. Хотя всякiя сношенiя съ розыскными органами въ партiи считались недопустимыми, Центральный Комитетъ не исключилъ Петрова изъ партiи, а разрѣшилъ ему "обезвредить послѣдствiя своего поступка путемъ устраненiя одного изъ руководителей сыска въ Россiи", и обѣщался помочь необходимыми техническими средствами, какъ динамитомъ, оболочками и т. д. Рѣшено было, что Петровъ убьетъ генерала Герасимова. Подъ контролемъ и руководствомъ Центральнаго Комитета, Петровъ продолжалъ сношенiя съ представителями розыска, а затѣмъ, выѣхавъ въ Россiю, сумѣлъ войти въ довѣрiе вновь назначеннаго начальника охраннаго отдѣленiя полковника Карпова и началъ разрабатывать планъ, по которому въ устраивавшуюся имъ ловушку должны были попасть товарищъ министра внутреннихъ дѣлъ Курловъ, генералъ Герасимовъ и полковникъ Карповъ. Завлечь въ засаду удалось лишь одного Карпова.

16 Декабря Петровъ долженъ былъ ожидать Карпова на конспиративной квартирѣ по Астраханской улицѣ. Установивъ своевременно въ гостиной подъ диваномъ адскую машину и приспособивъ къ ней проводы отъ электрическихъ звонковъ, Петровъ встрѣтилъ Карпова. Начали разговаривать. Черезъ нѣсколько минутъ, Петровъ, видя, что начальникъ охраннаго отдѣленiя спокойно сидитъ въ гостиной на диванѣ, вышелъ изъ комнаты, спустился по парадной лѣстницѣ и включилъ необходимые проводы. Произошелъ взрывъ. Карповъ погибъ, сдѣлавшись жертвой служебнаго долга (!) и излишней довѣрчивости. Петровъ, котораго на улицѣ ждалъ съ экипажемъ одинъ изъ членовъ партiи, дабы помочь ему скрыться, былъ задержанъ.

Участiе Центральнаго Комитета въ сношенiяхъ Петрова съ представителями розыска, а также самое убiйство Карпова, выполненное съ удивительнымъ холоднымъ расчетомъ и спокойствiемъ, было раскритиковано даже нѣкоторыми членами партiи. Такъ областной комитетъ "Заграничной организацiи соцiалистовъ-революцiонеровъ", 3 Января 1910 года, принялъ резолюцiю, въ которой, опротестовавъ участiе членовъ партiи въ дѣлѣ Петрова, заявлялъ: "Областной комитетъ отмѣчаетъ, что представители партiи сочли возможнымъ вступить въ сношенiя съ человѣкомъ, сблизившимся, хотя бы и съ особыми цѣлями, съ главарями провокацiи и сыска, разрѣшили ему совершенiе акта, принимали отъ него денежные отчеты, оказали ему техническую помощь и косвенно вошли въ соприкосновенiе съ тайной полицiей, участвуя въ перепискѣ Петрова, диктуя ему письма съ "важными" для охраны свѣдѣнiями. Областной комитетъ считаетъ своимъ долгомъ заявить, что тотъ путь, на который вступили партiйные представители, является недопутимымъ и умаляетъ моральный престижъ партiи"[46].

Поразило выполненное Петровымъ убiйство и петроградскихъ соцiалистовъ-революцiонеровъ. Казалось непонятнымъ, почему Центральный Комитетъ, который такъ рѣзко нападалъ на правительство за внѣдренiе въ партiйную среду шпiонажа, теперь самъ ввелъ въ среду политической полицiи своего шпиона и совершилъ съ нимъ въ непрiятельскомъ станѣ предательское убiйство. И руководящiй петроградскiй коллективъ отпечаталъ особое воззванiе, въ которомъ, высказавшись противъ поступка Центральнаго Комитета, заявилъ между прочимъ, что "послѣ совершаннаго имъ (Центральнымъ Комитетомъ) поступка партiйныя организацiи не могутъ считать его въ данномъ составѣ центральнымъ и руководящимъ учрежденiемъ партiи" и предлагалъ всѣмъ партiйнымъ организацiямъ устроить собранiе для обсужденiя создавшагося положенiя.

1910–1913 г.г. были перiодомъ прогрессивнаго упадка "Партiи Соцiалистовъ-Революцiонеровъ", который замѣчался какъ за границей, гдѣ сосредоточивались руководящiе центры и круги партiи, такъ и въ Россiи.

В 1911 году были произведены два послѣднiе партiйные террористическiе акта, послѣ которыхъ терроръ лишь усиленно пропагандируется на страницахъ партiйныхъ органовъ, но въ жизнь не проводится. Въ Вологдѣ 15 Апрѣля было произведено покушенiе на жизнь тюремнаго инспектора Ефимова, по поводу котораго Центральный Комитетъ выпустилъ извѣщенiе, что покушенiе совершено "Летучимъ боевымъ отярдомъ" партiи. Оно явилось местью за примѣненiе къ арестантамъ Вологодской каторжной тюрьмы тѣлеснаго наказанiя.

По подобнымъ же мотивамъ, 18 Августа, бывшiй студентъ Кiевскаго политехническаго института Лагуновъ, сосланный въ Сибирь на поселенiе, явившись подъ видомъ просителя "инженеръ-механика Павлова" на квартиру начальника Зерентуйской тюрьмы Высоцкаго, стрѣлялъ въ послѣдняго и тяжело ранилъ его. Покушенiе это, по заявленiю Центральнаго Комитета, было организовано "Сибирскимъ летучимъ боевымъ отрядомъ" партiи и описано въ передовой статьѣ № 39 "Знамени Труда" за 1912 годъ, которая заканчивается слѣдующими строками: "Товарищъ выполнилъ то, чего требовали честь партiи и долгъ революцiонера. Случайная неполная удача акта имѣетъ мало значенiя. Для насъ важна та моралная сила, то спокойное, обдуманное самопожертвованiе, примѣръ котораго явилъ намъ Б.И. Лагуновъ. Партiя сохранитъ его въ своей благодарной памяти"