БНР. Триумф побежденных - [42]
Подобный ответ А. Луцкевича вряд ли мог удовлетворить. Тем более что у Варшавы вскоре появилась альтернативная фигура для ведения дальнейших переговоров. Буквально на следующий день после аудиенции в Бельведере главы БНР в Минск возвращается из заложников Вацлав Ивановский, который наряду с А. Луцкевичем и В. Ластовским считался одним из патриархов белорусского национального движения, но при этом имел тесные связи среди высшего руководства Польши. Это сильно меняло ситуацию: появился человек, обладавший не только доверием польской стороны, но и авторитетом среди значительной части самих белорусов. В. Ивановский фактически сразу же встал во главе Наивысшей Рады и всего «полонофильского» крыла.[133]
С этого момента А. Луцкевич как фигура слишком самостоятельная Варшаву уже не интересовал. 12 января 1920 г. он еще раз обратился к МИД Польши с нотой, в которой сообщал о новом составе Рады и правительства БНР, однако через несколько дней она была возвращена без ответа. Более того, не имея на руках разрешения польских властей, А. Луцкевич не мог выехать из Польши.[134] В своем письме из Парижа Е. Ладнов формулирует свое видение происходящего:
«Вас умышленно задерживают, в это самое время разгоняют Раду, формируют польское войско под белорусским флагом, арестовывают белорусских общественных деятелей, закрывают белорусские газеты и журналы, ну, словом, чинят насилия, хуже германцев. А “плебисцит”, подготавливаемый ими в Беларуси? Все эти факты известны русским. Они спрашивают: “Что же делает Л[уцкевич], почему он сидит в Варшаве в то время, когда над народом чинят неисчисляемые насилия?” Я объясняю Ваше присутствие в Варшаве как вынужденное, невольное…»
Вскоре через газеты и дипломатические каналы начинает распространяться информация о том, что А. Луцкевич оказался интернированным польским правительством и не получил разрешения на выезд в Париж.[135]
14 января, впервые после раскола Наивысшая Рада собралась вновь (правда, снова без И. Лёсика). Вернувшиеся из Варшавы И. Середа и К. Терещенко рассказали о своей встрече с С. Петлюрой. Кроме того, Рада потребовала от правительства БНР отчет о финансовой деятельности, а также поручила подготовить два доклада: по поводу отношения польского Сейма к Беларуси и по вопросу эксплуатации Генеральным комиссариатом лесных запасов края. После чего, приняв решение потратить очередные две тысячи немецких марок на выплату зарплат, члены Рады разошлись.[136]
В середине февраля Е. Ладнов пишет А. Луцкевичу очередное письмо, в котором обещает поддержку со стороны российских эмигрантских кругов и советует «ни в коем случае не создавать нового кабинета и не передавать полномочия Ивановскому»:
«…Ведите дело до конца… Спокойствие и молчание. Сила всегда спокойна…»[137]
При случае Е. Ладнов не упускает возможности раскритиковать своих непосредственных подчиненных. Из Парижа он сообщал:
«Наша делегация — живой труп. Ни строки в печать. Ни слова в обществе, никаких абсолютно связей ни с кем… Делегация должна быть реорганизована. Во главе ее председатель и его заместитель. Остальные — служащие. За 2500–3000 франков в месяц будут служить первоклассные работники, из числа французских юристов, литераторов, журналистов и пр. А у нас паразиты, и паразиты для паразитизма!»
В конце февраля А. Луцкевич в очередной раз заявляет о своем уходе с поста главы белорусского правительства. Он даже выслал официальное заявление на имя А. Смолича, в котором слагал свои полномочия. При этом функции министра финансов временно переходили к Л. Дубейковскому, а министром иностранных дел назначался Е. Ладнов. В марте А. Луцкевич вновь повторяет свою просьбу об отставке, но уже обращаясь с письмом к И. Середе.
Было очевидно, что Наивысшая Рада зашла в тупик. 6 марта ее члены собрались только для того, чтобы получить очередной аванс в размере 3 тыс. польских марок (еще 6 тыс. было выдано для работы А. Смоличу как представителю правительства БНР). В этой связи активизируются различные политические группы, готовые взять на себя роль белорусских представителей. Не случайно весной в Праге появляется А. Баханович — несостоявшийся глава белорусской Директории, который поспешил объявить в местной прессе о готовящемся вскоре съезде «белорусских общественных деятелей».
Как ни удивительно, такая ситуация меньше всего устраивала Польшу. Поэтому польская правительственная делегация во главе с Леоном Василевским должна была отправиться в Минск и убедить местных белорусов поддержать польские требования на переговорах с Советской Россией.[138]
Но прежде, однако, в Варшаву на «предварительные переговоры» в качестве «доверенного лица белорусских политических кругов» был приглашен В. Ивановский. 16 марта он представил мемориал с требованиями белорусской стороны:
«Сразу после вступления в Беларусь польской армии не было среди сознательных белорусов различий в политических симпатиях. Все считали польскую армию освободителями, каждая политическая мысль устремлялась на Запад к Польше. Однако ряд ошибок и просчетов, сделанных как определенной политической группой, так и в значительной степени самой польской администрацией, отвернули и дальше продолжают разочаровывать в стремлении к Польше все новые массы людей. Общим и самым большим злом является то, что вся администрация находится в руках местных поляков — людей с кастовыми, вчерашними убеждениями, для которых форма управления российских времен mutatis mutandis является сама по себе делом естественным…»
Предлагаемая работа — это живые зарисовки непосредственного свидетеля бурных и скоротечных кровавых событий и процессов, происходивших в Ираке в период оккупации в 2004—2005 гг. Несмотря на то, что российское посольство находилось в весьма непривычных, некомфортных с точки зрения дипломатии, условиях, оно продолжало функционировать, как отлаженный механизм, а его сотрудники добросовестно выполняли свои обязанности.
Книга доктора исторических наук К.А. Аверьянова посвящена одному из самых интересных и загадочных вопросов русской истории XIV в., породившему немало споров среди историков, — проблеме так называемых «купель Ивана Калиты», в результате которых к Московскому княжеству были присоединены несколько обширных северных земель с центрами в Галиче, Угличе и Белоозере. Именно эти города великий князь Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями деда своего». Подробно анализируются взгляды предшествующих исследователей на суть вопроса, детально рассматриваются указания летописных, актовых и иных первоисточников по этой теме.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Из борьбы с испанским владычеством Голландия вышла одной из величайших в мире морских империй. За несколько лет страна обрела контроль над огромными территориями: от Индонезии до Западной Индии, от Южной Африки до Южной Америки. Чарлз Боксер, профессор Йельского университета, автор целого ряда исторических трудов, представляет Голландию XVI–XVIII вв. Объясняя причины стремительного восхождения столь маленькой страны к могуществу, Боксер обращает внимание на то, как и почему происходит бурное развитие промышленности, морской торговли, сельскохозяйственное изобилие и культурный расцвет страны.
Работа видного историка советника РАН академика РАО С. О. Шмидта содержит сведения о возникновении, развитии, распространении и критике так называемой «новой хронологии» истории Древнего мира и Средневековья академика А. Т. Фоменко и его единомышленников. Подробно характеризуется историография последних десятилетий. Предпринята попытка выяснения интереса и даже доверия к такой наукообразной фальсификации. Все это рассматривается в контексте изучения современного общественного исторического сознания и тенденций развития науковедения.
Предлагаемая книга впервые в отечественной историографии подробно освещает историю Германии на одном из самых драматичных отрезков ее истории: от Аугсбургского религиозного мира до конца Тридцатилетней войны. Используя огромный фонд источников, автор создает масштабную панораму исторической эпохи. В центре внимания оказываются яркие представители отдельных сословий: императоры, имперские духовные и светские князья, низшее дворянство, горожане и крестьянство. Дается глубокий анализ формирования и развития сословного общества Германии под воздействием всеобъемлющих процессов конфессионализации, когда в условиях становления новых протестантских вероисповеданий, лютеранства и кальвинизма, укрепления обновленной католической церкви светская половина общества перестраивала свой привычный уклад жизни, одновременно влияя и на новые церковные институты. Книга адресована специалистам и всем любителям немецкой и всеобщей истории и может служить пособием для студентов, избравших своей специальностью историю Германии и Европы.