БНР. Триумф побежденных - [39]

«Польша, безусловно, заинтересована в создании белорусской государственности и отделении Беларуси от России. Никакой компромисс с Россией, купленный ценой Беларуси, не спасает от угрозы, вытекающей из раздела этого края».

Далее А. Луцкевич-«Калиновский» рассуждал:

«Главная проблема заключается в том, чтобы согласовать белорусское государственное строительство с подобным строительством литовским. С этой точки зрения белорусы очень ясно и неоднократно заявляли о своем желании сотрудничать с литовским народом в направлении возрождения Великого Княжества Литовского. Союз с Польшей при поддержке местных поляков и евреев в значительной мере ускорил бы решение проблемы “Великой Литвы”. А дальше через Беларусь Польша установила бы тесный союз с Латвией и Эстонией. Кроме того, под влиянием успешного решения белорусского вопроса ускорился бы поворот к Польше Украины… Известно, что Украина и Беларусь всегда были тесно взаимосвязаны и взаимно друг на друга влияли и влияют…»

Оставалось только выяснить, что на это скажет Москва. Здесь А. Луцкевич был категоричен:

«Недовольство России?! Польское государство должно бояться России, воссозданной в границах 1914 года… Россия без Балтики, без Беларуси, без Украины не запугает никого — тем более если из этих обособленных земель возникнет сильный, связанный общими интересами союз государств».

Вывод, к которому приходил автор, звучал как дипломатическое предложение:

«Надо действенно поддержать белорусское государственное строительство и национально-культурную работу… так как Беларусь пойдет плечом к плечу с теми, кто в самый решающий момент предоставит ей помощь».

Однако проблема была как раз в том, что далеко не все во внутренней политике Польши зависело от Ю. Пилсудского. Примечательно, что сразу после встречи с А. Луцкевичем польский лидер отправляет письмо Е. Осмоловскому, в котором выражает полную поддержку политики Генерального комиссара восточных земель по вытеснению белорусского национального движения с территории Виленщины и Гродненщины. Ю. Пилсудский указывал:

«Не считаю ошибкой вытеснение белорусской работы за пределы этих областей. Наоборот, я хотел бы как можно сильнее ослабить ее здесь и сконцентрировать на Минщине…»[130]

Вообще у поляков сложилось довольно критическое представление о белорусской стороне. Представитель Стражи кресовой в Минске писал по поводу местной белорусской газеты «Звон»:

«Считаю, что с белорусами будут проблемы… Персонал редакции состоит из настолько шовинистически настроенных личностей, что, несмотря на свою антимосковскую ориентацию, газета пользы нам никакой не принесет, а скорее всего может только навредить. Сотрудники газеты являются полуинтеллигентами, а их приверженность идеям “независимой Белой Руси” настолько велика, что трезво и рассудительно ни на один вопрос они смотреть не в состоянии. Я до сих пор не смог узнать их политическую платформу… и, скорее всего, никогда мне это не удастся, так как при разговоре эти крикуны настолько возбуждаются, что у них начинают трястись руки — естественно, ни одного разумного слова они сказать не могут».

Отъезд А. Луцкевича в Варшаву фактически привел к расколу в правительстве БНР. Правда, поначалу конфликт не выходил за пределы личной переписки. Но уже вскоре глава правительства высылает в Берлин распоряжение об отставке с должности заместителя премьер-министра В. Захарко за «предательство белорусской государственности». В ответ самого А. Луцкевича обвиняют в переходе на пропольскую позицию, и это происходит в тот момент, когда край фактически находится под оккупацией!

Вместо того чтобы отправиться в Минск на открытие первой сессии Рады, как этого требовал А. Луцкевич, часть его кабинета во главе с В. Захарко провела в Берлине в середине ноября 1919 г. совещание, которое назвали встречей «случайно съехавшихся представителей правительства и Рады БНР». Лейтмотивом всех выступлений было осуждение политики Польши по отношению к Беларуси. Одновременно 9 ноября в Минске на открытии долгожданного заседания очередной сессии Рады П. Бодунова неожиданно озвучила декларацию фракции белорусских эсеров о «немедленном прекращении польского террора». В состав Рады были кооптированы 20 членов партии белорусских эсеров, что давало численное преимущество противникам А. Луцкевича. И хотя в итоге Рада поручила правительству «безотлагательно вступить в официальные переговоры с Польским государством по поводу фактического и юридического признания независимости и целостности БНР», реакция местных польских властей последовала незамедлительно и дальнейшая работа Рады была приостановлена.

Только в конце ноября 1919 г. В. Захарко, П. Кречевский и Е. Белевич наконец выезжают из Берлина на запланированное очередное заседание сессии Рады БНР. Перед этим, однако, опасаясь быть арестованными в Польше, они «на всякий случай» оставляют в одном из пражских банков 200 тыс. марок из кассы правительства. В Варшаве к ним присоединяется А. Луцкевич, и уже вместе они добираются до Минска. Сам В. Захарко писал позже, что приезд берлинской группы «…перевернул мозги у большинства членов Рады и, честно говоря, спас положение. Без них… белорусская государственность на многие годы погибла бы и поляки бы сидели в Беларуси по праву и с согласия якобы белорусского народа и Рады БНР».