Блатные сказочки - [22]

Шрифт
Интервал

Ох, не просто дерзнуть... и кто я такой? Вот что. Пусть, ребята, кто из вас в соседний барак сбегает, есть там отец Павел, носастый такой, знаешь? Проси у него благословение на сказ, да на, краюху хлеба ему снеси, а я пока с мыслями соберусь...

Ну что? Принес благословение? Засмеялся, говоришь? А ты его не пугал? Ну раз благословил, то и начнем с Божьей помощью творить новый апокриф и назовем его -


ВО ВРЕМЯ О́НО


...А было то во время о́но в маленьком галилейском городе. На базарной площади поймали вора и хотели вывести за город, дабы там, по обычаю, забить камнями.

Вдруг кто-то крикнул:

- Он идет!

И все разом смолкли.

- Кто идет? - зашептались люди.

- Тот Учитель с учениками.

И они появились перед народом.

Первым шел Тот, Кого называли Учителем, - невзрачный человек в запыленной одежде - но взгляд Его обладал необыкновенной силой и невольно повергал в трепет. За Ним следовали Его ученики, но ничего ученого не было в их облике, это были простолюдины с обветренными, загрубевшими лицами и заскорузлыми, натруженными руками. Многих из них знали горожане. Здесь были братья Симон и Андрей, сыновья Ионины, рыбаки, еще два брата, Иаков и Иоанн, сыновья Зеведеевы, тоже рыбаки, и еще два брата, Иаков и Иуда, братья Учителя из Назарета, плотники. Среди других были пастухи и виноградари, один, именем Матфей, прежде был мытарем, сборщиком пошлин. Эти люди не спорили по книгам, подобно фарисеям и саддукеям в дорогих одеждах, спорящим в синагогах, они утверждали лишь то, что их Учитель несет Великую Истину, что Он и есть долгожданный Спаситель, предсказанный пророками. Их было немного, но в сосредоточенной поступи их небольшой сплоченной кучки ощущалась та же необъяснимая сила, что и в их Учителе.

А вор, обреченный на побиение камнями, видя в этом странном человеке, называемом Учителем, свое единственное спасение, вырвался из державших его рук, бросился к Нему и простерся перед Ним в пыли.

Учитель остановился и вопросил народ:

- Что сделал этот человек?

Из толпы вышел старейшина и почтительно сказал:

- Господин, это дурной человек. С тех пор как он появился в нашем городе, мы не знаем от него покоя: он доносит, сквалыжничает, сводничает, ворует. Мы долго терпели его, но терпение наше иссякло.

Учитель сказал распростертому в пыли:

- Встань.

А старейшине сказал:

- Больше его не будет среди вас.

После чего спросил вора:

- Кто ты?

- Я Иуда из Кериофа.

- Следуй за Мной, - приказал Учитель.

И тот покорно пошел за учениками, и никто из народа не посмел его тронуть!

Так был избран двенадцатый ученик.

Удивлены были апостолы, что избран столь недостойный человек, и роптали между собой. Но кротко остановил их Учитель:

- Таков Промысл.

И еще удивились ученики, что доверил Учитель новому ученику общую казну.

А новый ученик преисполнен был собачьей преданности своему Спасителю и возлюбил Его страстно, столь ревностно, что ни с кем в мире не согласен был разделить ту любовь. Но не прочна была его вера. Поначалу уверовал он горячо, что Учитель и есть Мессия, которого давно жадно ждет весь измученный израильский народ. Да и как было не уверовать, когда был он одним из немногих свидетелей, на глазах которых совершались великие чудеса?! При нем Учитель умножил хлеба и накормил пять тысяч человек, при нем шел по водам и укротил бурю, при нем воскрешал умерших и исцелял больных. Но и много странного и непонятного замечал ученик в своем Учителе. Учитель мог накормить тысячи, а Сам с учениками жил как нищий, и часто, не имея пищи, ученики срывали в поле колосья, растирали их на ладони и ели зерна. Он отказывался от приглашений почтенных людей и находил приют в хижине бедняка, а часто ночевал как бродяга под открытым небом. В Его власти было иметь все, а Он не имел ничего. Он говорил про птиц небесных и про лилии полевые, но Сам не имел жилья, как птицы, и прекрасного облика, как лилии. И тогда Иуда терял веру в Учителя.

Однажды спросил Учитель своих учеников: что вы думаете обо Мне?

- Ты - Сын Человеческий, величайший из рожденных женами! - поспешно воскликнул Иуда.

- А вы что думаете? - спросил Учитель остальных.

Молчали ученики. И, потупя голову, с трудом, силясь выговорить и не решаясь, наконец тихо вымолвил Петр:

- Ты - Сын Божий.

И поняли ученики, что Петр сказал то, что все они думали.

А Иуда отошел в сторону и плакал от горя и обиды, что не он произнес это Слово.

Но он любил Его! Иуде приходилось тайком клянчить деньги, чтобы им пропитаться, а порой и красть, впрочем, Учитель всегда узнавал и велел вернуть взятое. Не было ничего такого, хорошего и дурного, чего он не совершил бы ради Учителя, но Тот будто не замечал его любви. Ревность сжигала сердце Иуды. Ведь он любил Учителя больше всех, больше, чем эти неотесанные мужланы, а Учитель, все знавший, не хотел знать его любви! И как ненавистны были ему те, кому оказывал Учитель предпочтение! Так, сказал Он этому тугодуму, грубому рыбаку Симону: «Ты, Петр, - камень, на тебе созижду Я Церковь свою!» А юному Иоанну сказал, погладив по волосам: «Ты - возлюбленный ученик Мой!» И рвалось сердце Иуды, и хотелось воскликнуть: «А я кто, Учитель благий?» И поняв его немой вопрос, ответил Учитель: «Не суди так, один Бог благ».


Еще от автора Геннадий Русский
Чёрная книга

«Трилогия московского человека» Геннадия Русского принадлежит, пожалуй, к последним по-настоящему неоткрытым и неоценённым литературным явлениям подсоветского самиздата. Имевшая очень ограниченное хождение в машинописных копиях, частично опубликованная на Западе в «антисоветском» издательстве «Посев», в России эта книга полностью издавалась лишь единожды, и прошла совершенно незаметно. В то же время перед нами – несомненно один из лучших текстов неподцензурной российской прозы 1960-70-х годов. Причудливое «сказовое» повествование (язык рассказчика заставляет вспомнить и Ремизова, и Шергина) погружает нас в фантасмагорическую картину-видение Москвы 1920-х годов, с «воплотившимися» в ней бесами революции, безуспешно сражающимися с русской святостью.


Соловецкое чудотворство

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Без социалистического реализма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сталинщина как духовный феномен

Не научный анализ, а предвзятая вера в то, что советская власть есть продукт российского исторического развития и ничего больше, мешает исследователям усмотреть глубокий перелом, внесенный в Россию Октябрьским переворотом, и то сопротивление, на которое натолкнулась в ней коммунистическая идея…Между тем, как раз это сопротивление, этот конфликт между большевизмом и Россией есть, однако, совершенно очевидный факт. Усмотрение его есть, безусловно, необходимая методологическая предпосылка, а анализ его — важнейшая задача исследования…Безусловно, следует отказаться от тезиса, что деятельность Сталина имеет своей конечной целью добро…Необходимо обеспечить методологическую добросовестность и безупречность исследования.Анализ природы сталинизма с точки зрения его отношения к ценностям составляет методологический фундамент предлагаемого труда…


Серый - цвет надежды

«Все описанные в книге эпизоды действительно имели место. Мне остается только принести извинения перед многотысячными жертвами женских лагерей за те эпизоды, которые я забыла или не успела упомянуть, ограниченная объемом книги. И принести благодарность тем не упомянутым в книге людям, что помогли мне выжить, выйти на свободу, и тем самым — написать мое свидетельство.»Опубликовано на английском, французском, немецком, шведском, финском, датском, норвежском, итальянском, голландском и японском языках.


Русская судьба

Книга «Русская судьба: Записки члена НТС о Гражданской и Второй мировой войне.» впервые была издана издательством «Посев» в Нью-Йорке в 1989 году. Это мемуары Павла Васильевича Жадана (1901–1975), последнего Георгиевского кавалера (награжден за бои в Северной Таврии), эмигранта и активного члена НТС, отправившегося из эмиграции в Россию для создания «третьей силы» и «независимого свободного русского государства». НТС — Народно Трудовой Союз. Жадан вспоминает жизнь на хуторах Ставропольщины до революции, описывает события Гражданской войны, очевидцем которых он был, время немецкой оккупации в 1941-44 годах и жизнь русской эмиграции в Германии в послевоенные годы.


Антисоветский роман

Известный британский журналист Оуэн Мэтьюз — наполовину русский, и именно о своих русских корнях он написал эту книгу, ставшую мировым бестселлером и переведенную на 22 языка. Мэтьюз учился в Оксфорде, а после работал репортером в горячих точках — от Югославии до Ирака. Значительная часть его карьеры связана с Россией: он много писал о Чечне, работал в The Moscow Times, а ныне возглавляет московское бюро журнала Newsweek.Рассказывая о драматичной судьбе трех поколений своей семьи, Мэтьюз делает особый акцент на необыкновенной истории любви его родителей.


Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

Книга принадлежит к числу тех крайне редких книг, которые, появившись, сразу же входят в сокровищницу политической мысли. Она нужна именно сегодня, благодаря своей актуальности и своим исключительным достоинствам. Её автор сам был номенклатурщиком, позже, после побега на Запад, описал, что у нас творилось в ЦК и в других органах власти: кому какие привилегии полагались, кто на чём ездил, как назначали и как снимали с должности. Прежде всего, книга ясно и логично построена. Шаг за шагом она ведет читателя по разным частям советской системы, не теряя из виду систему в целом.