Блатные сказочки - [25]

- Брат мой!

И тогда из последних сил возопил разбойник:

- Люди! Что вы делаете! Смотрите: вы распяли самого Сына Божьего! Он всего себя отдал за нас! А вы?! Что вы наделали!!!

И страшный раскат грома раздался, и земля и небо всколебались.

- Свершилось! - произнес Спаситель, голова Его поникла, и дыхание отлетело от уст Его.

Подъехал на коне воинский начальник, взглянул на Распятого.

- Подох вроде, - и на всякий случай ткнул Его копьем против сердца. Немного крови только вытекло.

- Бей и меня! - крикнул благоразумный разбойник.

И его пронзил копьем центурион.

- Отпусти, начальничек! - молит злой разбойник. - Век буду Бога молить!

- Ах ты падло! - говорит начальник, и его копьем. Вот и все.

А теперь задумаемся, братики, над сказанным. О чем у нас речь шла? О предательстве Иуды и о двух разбойниках, злобном и благоразумном.

Нет на свете ничего хуже предательства - предающему нас лучше на свет не родиться. Все с этим согласны? А самое худшее предательство то, которое совершается по любви. Это вот как надо понять: Иуда так возлюбил Учителя, что ничего и никого знать не хотел, а только себя самого ревновал в единственные избранники. Сузилось его сердце и не смогло вместить всей полноты изливаемой на всех Божественной Любви. И ради сохранения своей единственной любви, которой не допускал он делиться с другими, предал он Самого Любимого.

Это как бы еще примером пояснить... Вот, допустим, любишь ты народ и хочешь осчастливить весь род человеческий, а ради этого надо тебе убить или предать - что одно и то же - какого-то человека, или несколько, или побольше. Иначе как писатель наш Федор Михайлович Достоевский сказал: замучить ребеночка, агнца невинного. А все ради любви, ради высоких мыслей. Теперь-то вы поняли, в чем ныне Иудин грех и на ком он? А мы, здешние, сострадаем с Тем, Кто по Иудину доносу был распят. Мы - с Христом, они - с Иудой.

В апокрифе нашем Иуда представлен вором, человеком отверженным. Не гнушался и такими людьми наш Спаситель и не осуждал их, говоря, что пришел не судить, но спасти мир. Призывом своим исторгал Учитель его, Иуду, из греховной жизни и открывал пути преображения, и много мог успеть ученик, если бы не возревновал в сердце своем. Это мы, грешные, смеем судить друг друга по суете, Бог же судит по чистоте сердец наших. Мария Магдалина была прежде блудницей, однако первой сподобилась видения Воскресшего. Нет зазорного в том, что преодолено раскаянием. По вкусу мои слова? Тогда слушай дальше.

То, что и вору-разбойнику открыты пути спасения, показывает пример благоразумного разбойника. Много он прежде зла содеял, много малых сих от него слезами и кровью умывались, и знал он, что за все злодейства ему награда справедливая. И вдруг видит, что рядом с ним распинают неповинного, который добровольно принял на себя все грехи мира. Ощутил он сердцем Его Божественное Страдание и поверил в него. Всю жизнь не верил ни в Бога, ни в черта, а в последний миг, когда времени жизни не осталось, раскаялся во всем и принял Господа. За то и был спасен.

И не отверг его Спаситель, потому что принимает Он любую заблудшую душу и только злобу адскую, превозношение во злобе отвергает. Тут вот в чем дело, если к вашему случаю применить. Смотрят иные добрые люди на вашего брата, вора-разбойника, и говорят: разве это люди? Зверь добрее, а этот - детишек малых резал, стариков беспомощных по головам бил, да и не за копейку несчастную, а от злобы, в нем кипящей, необъяснимой. Что же, он - человек? Что ж: вы-то, которые терзаете тех, кто слабее и беззащитнее, люди? Не по вкусу теперь мои слова? Дальше слушай, не пугай, я как правду понес - не остановлюсь, хоть режь. В другое время что хошь со мной делай, а пока дай сказать.

Вот и говорят про вас: это не люди, нелюдь это. А вы сами, зная, что никто вас за людей не считает, говорите: только мы и люди, а все остальные - дрянь всякая, фраера, мужичье. Мы ваших законов не признаем, у нас свои законы! Если по вашим законам надо людей жалеть, то мы никого не жалеем; если по вашим законам надо помогать друг другу, то мы никому не помогаем; если по вашим законам надо любить ближнего как самого себя, то мы никого не любим и самих себя. Вот и получается, что, на вас глядя, обычные люди говорят - это не люди, а вы, на них глядя: они не люди, мы - люди!

Кто же прав? А прав, братики-блатики, один Господь! Не делил он род людской на людей и нелюдей, а все для него были люди и человеки. Такой силой любви только Бог может обладать, человеку не дано. Про себя скажу: с вами живя и вам сказки сказывая, чего я только не насмотрелся! Могу я вас любить, правду говоря? Нет, ребята-зверята, и не проси́те. А Господь нас всех любит, поймите это! Смотрит он на вас, злых детей своих, и незримо свидетельствует вам: не все пути закрыты, отверженный может стать приверженным, претерпевший - спасется. Всем погрязшим, но не потонувшим во зле открыто спасение, как благоразумному разбойнику на кресте.

Что, скушно стало? Слово доброе не веселит? Поймите, братики, добра я всем вам желаю, потому и за эти сказочки взялся... Всем нам надо другими стать, преобразиться внутренне, чтоб не в своих только, в Божьих глазах называться людьми. Путь перед нами открыт, и вступить на него никто не неволит, потому что не принуждением внешним, а своей доброй волей к Богу идут. Но потребно собственное усилие. Царство Небесное, оно усилием нудится... Все, все, не буду больше учить и проповедовать, а коли на пользу пойдет, то и хорошо.