Благие дела - [44]

Холодная вода сняла пульсацию, утишила муки.

Рут вздохнула, стала понемногу приходить в себя.

— Это был не сон, а что-то вроде видения, как в прошлый раз, — объяснила она. — Я оказалась не дома, а на какой-то горе… Там было лето… или весна, стояло раннее утро. Я очень долго пробыла там. И все было такое взаправдашнее…

— У тебя рука ни к черту не годится, — сказала Карианна. — Надо показать ее врачу. А еще ты вся мокрая. Давай я подогрею молока, или сделаю чай, или…

Рут со вздохом отметила странное выражение в Карианниных глазах, она понимала его, в прошлый раз она сама смотрела так же.

— Карианна, я схожу с ума, — медленно и четко проговорила она. — У меня бывают приступы, мне мерещится всякая всячина, я действительно схожу с ума!

Карианна отложила в сторону влажный платок, которым собиралась обмотать руку подруги. Она оперлась о стол, медленно покачала головой.

— Если ты сходишь с ума, — чуть слышно произнесла она, — то вместе со мной. Ты исчезла, Рут. Мы сидели и разговаривали, верно? Я смотрела тебе в лицо — и вдруг тебя не стало. Ты не упала в обморок или что-то еще. Ты исчезла.

Рут закрыла глаза. Она не удивилась, поскольку и сама подозревала именно это.

— Ужас какой-то, — продолжала Карианна. — Только что сидела, разговаривала, и вдруг тебя след простыл! Я просто оцепенела, потом начала звать тебя, побежала в гостиную, в уборную, в спальню, все кругом обыскала… — Она сглотнула, лицо ее приобрело почти нормальный цвет, взгляд оживился. — И тут я услышала шум из кухни. Прибегаю, ты на полу.

— Я сидела в лесу несколько часов, — недоверчиво сказала Рут.

Карианна помотала головой.

— Тебя не было считанные минуты, — возразила она, — самое большее минут пять. А появилась ты мокрая до костей, продрогшая и с надетым на руку сырым носком. — Она засмеялась, не совсем уверенно, но уже без истерики в голосе.

Какая Карианна сильная! — подумала Рут. Я бы на ее месте совсем растерялась. Прошлый раз у меня просто голова пошла кругом…

— Пойдем, — деловито сказала Карианна. — Я поставлю воду для чая, а ты снимешь с себя мокрое и примешь горячий душ. Потом я позвоню врачу и выясню, не надо ли сделать рентген. Вид у руки страшный, может, дать тебе сразу паралгин? А есть ты хочешь?

И Рут уступила ее напору, с благодарностью и без рассуждений: она вдруг почувствовала, что валится с ног от усталости и если не засыпает, то только из-за боли в руке. Она была дома, вне опасности, и можно было на время переложить ответственность за себя на чужие плечи.

Она сорвала мокрую одежду, смущенно и с некоторой брезгливостью обнаружила, что штаны намокли не только от дождя, но вслух не призналась, не смогла.

— Я все уберу, — сказала Карианна, предупреждая желание Рут поднять с пола носки и брюки; Рут разогнулась, опять-таки с благодарностью: ей сейчас не хотелось прикасаться к клокам сырого мха и лишайника, к лесному перегною, рассыпанному по светло-зеленому кухонному полу. Она будет думать над происшедшим потом, позже…

Теперь ей хотелось только, чтобы отпустила боль в руке и можно было наконец забыться сном.

Карианна отвезла Рут на такси к врачу, там ей сделали снимок запястья, наложили гипс (у нее оказалась дисторсия связок, хотя Рут не поняла, что врач имеет в виду под таким диагнозом) и велели первые дни беречь руку и носить ее на перевязи, а затем начинать понемногу шевелить пальцами.

Рут выписали сильное болеутоляющее, и, вернувшись домой, она заснула как убитая.

Подруги много раз говорили о случившемся, и Карианна уже не проявляла скептицизма, казалась заинтересованной, даже заинтригованной. Она рассуждала о четвертом измерении и альтернативных уровнях сознания. Рут же не выдвигала никаких гипотез. У нее было одно желание: чтобы больше не пришлось испытать ничего подобного…

Куда она попадала: в прошлое или будущее, в параллельный мир или в мир ирреальный? Рут не знала и не хотела знать, она не желала думать о нем.

Только бы не повторилось…

Но избежать повторения не удалось.

На этот раз ее прихватило на работе, рано утром, когда в сад привели только двоих: Ким и крошку Лисбет. Мама Ким, присев на корточки, любовалась фигурками, которые дети накануне слепили из специального «игрального» теста и подсушили в духовке. Лисбет понадобилось в уборную. Рут пошла вместе с ней, помогла раздеться и снова одеться: свитер, комбинезон, колготки, трусики — целая проблема, если делать все одной левой рукой, хотя теперь стало удобнее, можно понемногу пользоваться и правой. Девочка уже вышла из уборной, и Рут собиралась спустить за ней… когда опять все сместилось и она попала в другой мир. Пожалуйста, не сейчас! Как же дети? Как же работа?!

Высоко вверху виднелись тонкие… что это было? Наверное, балки. Черные линии на фоне неба переплетались между собой наподобие паутины, наподобие кружева; вероятно, когда-то это сооружение несло на себе кровлю, однако теперь сохранились лишь перекрытия. По одну сторону от Рут вздымалась высокая мрачная стена, по другую открывалось свободное пространство. Под ногами у нее росла трава, были тут и деревья, хотя довольно низенькие.

Рут сразу же пошла, она не могла оставаться на месте и ждать каких-то происшествий… Обстановка здесь была гнетущая, безнадежная. Если есть развалины, значит, кто-то должен был построить здание… Где они, эти люди? Очевидно, страх перед безысходностью и погнал Рут к прогалу, который она заметила справа от себя. Стена слева, хрупкие стропила, протянувшиеся высоко вверху, не вселяли никакой надежды. Рут показалось, будто ее поместили в вакуум: она поняла существенность воздуха, потому что его внезапно не стало… Она погибнет! Рут всегда жила надеждой, и эта надежда была для нее не менее важной, чем воздух, которым она дышала. Теперь ее лишали надежды…