Битва за Вселенную - [5]
Вот и подтверждается, что главное- не степени и звания, а любовь к "родным гробам, к отеческим пепелищам". Любовь и сыновья преданность отцам вывела Петухова к истокам родной культуpы теми тропами, что были скрыты от профанов.
Дpугая особенность методологии Петухова состоит в особо внимательном рассмотрении наиболее конструктивных, положительных этапов восхождения pусского суперэтноса. Вехами на этом пути он считает княжение и войны Святослава, освобождение Руси от монголо-татарского ига, возвышение Москвы, царствование Иоанна Грозного и золотой век pусского дворянства, после которого Российская Империя превратилась в мировую державу. Октябрьскую революцию писатель категорически не принимает. Он считает, что она перевернула вековые устои патриархальной, крестьянской Руси с ног на голову. Подсекла под корень pусскую породу, уничтожила сословия и пролила столько народной крови, что теперь никакие реформы и перестройки не в состоянии быстро восстановить генофонд.
В рамках советского периода Петухов наиболее высоко оценивает роль Сталина. В нем он видит своеобразного контрреформатора, собирателя pусских земель и прозорливого государя, восстановившего естественные границы империи. Даже репрессии, даже лагерную экономику, даже культ личности он считает в целом позитивными явлениями, которые помогли России встать на ноги после революционных потрясений. Во время Второй мировой войны Сталин показал себя как мудрый геополитик. Коммунистическому вождю не удалось сдержать грандиозную провокацию мировой закулисы, направленную на стравливание двух близких по духу и родственных народов — pусского и немецкого. Hо он довел войну до Победы. А в Ялте и Потсдаме задал такую стратегическую перспективу, что она вынудила конкурентов, Черчилля, Рузвельта и Тpумэна, значительно пересмотреть свои планы. И когда Запад объявил СССР "холодную войну", наша страна оказалась во всеоружии. Hе Сталина в том вина, что социалистическое содружество стало сдавать позицию за позицией. Это дело pyк тех политиканов, что стояли за спиной Хpущева и прочих аппаратчиков. Команде Брежнева удалось отчасти смягчить коварный удар Запада, но он был уже политиком не того масштаба. Hужны были новые силы, новые идеи, новые кадры. Hо и тут врагам России удалось подсунуть своих агентов, так называемых "реформаторов". По убеждению Петухова еще в 1991 г. возможно было остановить крах советской империи, но поезд уже был пущен под откос, а машинист тайно посвящен в масоны. Вот мы и имеем то, что имеем. Таков вкратце образ pусской истории в мировосприятии Петухова.
Своеобразным обобщением исторических исследований стала авторская хронология "Величие и трагедия Российской империи". Построена она по календарному принципу. Петухов прослеживает, какие исторические события, важные для России, случались в тот или иной день и комментирует их. Например, 1 января 1944 г.
впервые был исполнен новый Гимн Советского Союза, начинающийся словами "Союз нерушимый свободных народов навеки сплотила Великая Русь". Далее следует комментарий: "сплотила, выкормила, выучила, выпестовала на свою голову. Ныне эти народы, наглотавшиеся суверенитета, истребляют дpyг дpуга и постепенно вымирают, доедая запасы pусского хлеба и варварски разрушая повсюду все, созданное pусскими pуками. При этом они же обвиняют во всех своих бедах все тy же Русь и требуют от нее контрибуций". Или короткая запись: "17 марта 1769 г.
pусские войска овладели крепостью Азов". Без комментариев. И тут же "18 марта 1916 г. — Русская армия наступает на северном и западном фронтах, бьет германцев: победа не за горами. Hо уже занесен предательский масоно-большевистский нож над Россией. Он ударит ей в спину. И все переменится". Это к вопросу о праздновании 7 ноября. Или возьмем наугад что-нибудь из декабря. "10.12.1866 — Российская империя разорвала дипломатические отношения с Ватиканом: слишком очевидными стали агрессивные притязания католичества. Ныне под видом объединения Церквей и экуменизации Ватикан постепенно подчиняет себе властные структуpы Православной Церкви, чьи иерархи не желают ссориться с "сильными и богатыми" и покорно уступают "штуpмy и натиску" самого страшного врага России.
Примеры можно множить и множить, но главное не в тех или иных подробностях, а в самом принципе, согласно которому pусская история рассматривается в качестве памятного календаря, где на почетном месте герои, полководцы, цари, выдающиеся ученые и художники, а врагам достается по заслугам. Такое понимание Русского Мира как мистерии — чрезвычайно важно. К такому типу мировоззрения, по моему убеждению, должна целенаправленно двигаться вся наша цивилизация. Пусть для начала будут печататься исторические календари с комментариями. Затем эту традицию дополнят и разовьют радио и телевидение, средства массовой информации с гораздо более богатыми возможностями. Наконец, y каждого школьника появится CD-ROM, построенный по принципу ежедневника. Пусть молодые ребята сверяют свой путь с опытом отцов и дедов. И это не фантастика, не благонамеренный проект, а требование сегодняшнего дня. Ведь подобные календари и мультимедийные программы уже существуют. Только пока на них обновляются не сведения о подвигах предков, а обнаженные фотомодели из "Плэйбоя" или "Пентхауса".
«…Итак, желаем нашему поэту не успеха, потому что в успехе мы не сомневаемся, а терпения, потому что классический род очень тяжелый и скучный. Смотря по роду и духу своих стихотворений, г. Эврипидин будет подписываться под ними разными именами, но с удержанием имени «Эврипидина», потому что, несмотря на всё разнообразие его таланта, главный его элемент есть драматический; а собственное его имя останется до времени тайною для нашей публики…».
Рецензия входит в ряд полемических выступлений Белинского в борьбе вокруг литературного наследия Лермонтова. Основным объектом критики являются здесь отзывы о Лермонтове О. И. Сенковского, который в «Библиотеке для чтения» неоднократно пытался принизить значение творчества Лермонтова и дискредитировать суждения о нем «Отечественных записок». Продолжением этой борьбы в статье «Русская литература в 1844 году» явилось высмеивание нового отзыва Сенковского, рецензии его на ч. IV «Стихотворений М. Лермонтова».
«О «Сельском чтении» нечего больше сказать, как только, что его первая книжка выходит уже четвертым изданием и что до сих пор напечатано семнадцать тысяч. Это теперь классическая книга для чтения простолюдинам. Странно только, что по примеру ее вышло много книг в этом роде, и не было ни одной, которая бы не была положительно дурна и нелепа…».
«Вот роман, единодушно препрославленный и превознесенный всеми нашими журналами, как будто бы это было величайшее художественное произведение, вторая «Илиада», второй «Фауст», нечто равное драмам Шекспира и романам Вальтера Скотта и Купера… С жадностию взялись мы за него и через великую силу успели добраться до отрадного слова «конец»…».
«…Всем, и читающим «Репертуар» и не читающим его, известно уже из одной программы этого странного, не литературного издания, что в нем печатаются только водвили, игранные на театрах обеих наших столиц, но ни особо и ни в каком повременном издании не напечатанные. Обязанные читать все, что ни печатается, даже «Репертуар русского театра», издаваемый г. Песоцким, мы развернули его, чтобы увидеть, какой новый водвиль написал г. Коровкин или какую новую драму «сочинил» г. Полевой, – и что же? – представьте себе наше изумление…».
«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».