Биробиджан - земля обетованная - [70]

                     суждено.

Вот новый дом

               встает,

                     как в сказке витязь.

Вон вальс плывет

                     в открытое окно.

От радостных улыбок

                     в мире тесно,

Легли дороги,

                     в дальний путь маня…

Проходят люди,

           и не слышат

                     песни,

Что родилась под сердцем у меня.

2

Он был одним

           из лучших

                     зданий города,

Сарай, что выводил

                     под крышу я.

Он на тайгу глядел

                     светло и гордо,

По ветру спелым

                     кумачом звеня.

Шел первомай.

                     Я шпалы просмоленные

Пустил на мостик,

                     что к сараю вел.

По ним

                     шагали первые влюбленные

За речку,

           где багул

                     лиловый цвел.

Они ломали

                     на букеты ветки

И украшали ими мой «дворец».

А я смотрел на них

                     с терпеньем редким,

Как смотрит на детей своих отец.

И мой сарай

                     был кораблем влюбленных,

Несущимся на алых парусах

Туда,

                     в весенний и вечнозеленый

Мир,

                     тающий в задумчивых глазах…

Теперь сарай мой

                     лишь обыкновенный,

Довольно куцый и смешной сарай.

Влюбленные в тайге подняли стены,

И город встал, где был медвежий край.

И былью стало все,

                     о чем мечтали,

О чем просили: «Еселе, сыграй!»

И он летит сквозь

                     дымчатые дали,

Дворец мой первый,

                     первый мой сарай!

3

Перрон Биробиджанского вокзала!

Взошла твоя счастливая звезда.

Ни водокачки, ни большого зала

Тут не было.

                     Но были поезда.

Сердито отдуваясь,

                     привозили

Они народ со всех

                     концов России.

Вот едут Тунеядовка и Шпола,

Вот Витебск, Минск,

                     Одесса и Лунгин.

И на вокзале

              тяжко

                     стонут шпалы,

Висят гудки,

                     протяжны и туги.

Тут матери качают

                     ребятишек,

Там двое в споре

                     яростном сошлись.

В теплушках, на подножках

                     и на крышах

В наш край таежный приезжала жизнь.

С веселыми и грустными глазами,

С плечами просто

                     и в сажень плечо.

И был перрон толпой густою

                     залит,

Тут пели

                     и рыдали горячо.

И лошадей

                     по сходням выводили,

И выносили сундуки с добром…

И стар и млад —

                     как молоды мы были!

Нам в шевелюры город серебром

Еще не лег тогда.

                     Нам всяко будет:

В палатках надрожимся под дождем…

Но никогда, наверно,

                     не забудем

Вокзал.

Наш первый в этом крае дом…

Уже звенят над городом антенны,

Дрожит над клубом алая звезда.

Я каждый вечер,

                     каждый, непременно,

Хожу встречать ночные поезда!

4

Привыкли к взлету

                     третьих этажей,

На тротуар не смотрим,

                     как на диво.

И скептики порастеряли

                     желчь,

А город стал приветливо

                     красивым.

Привыкли к телефонам

                     и к тому,

Что на работу не идем,

                     а едем.

И в скверах «Штерн»,

                     а вовсе не Талмуд

Читают старики.

                     Привыкли к детям,

Что целый день

                     с настырностью грачат

На улицах кричат.

                     Привыкли к свету,

Что вспыхивает в окнах по ночам

И озаряет заревом планету.

К людской толпе

                     у театральных касс,

К домам,

                     встающим из болотной ряски…

Могло ли быть без вас,

            без них,

                     без нас

Такое воплощенье старой сказки?

А город все растет.

                     Еще вчера

Всех жителей я кликал поименно.

И скверы обходил по вечерам,

Чтоб не спугнуть нечаянно влюбленных.

Вчера я знал,

                     кому чем досадить,

И чем могу

                     обрадовать другого…

А нынче столько незнакомых

                     лиц,

Что я уже теряюсь,

                     право слово.

О чем мечтали

                     мы в крутой мороз,

Вбивая в хлябь болота

                     сваи гати,

Сегодня в нашем городе сбылось,

И счастливы с тобою мы, приятель!

5

Улыбку моего отца я вижу

В лучах рассветных

                     над седой Бирой.

И город мой становится

                     мне ближе.

Он как отец мой — добрый и родной.

О, где мне взять

            ту силу

                     и ту ласку,

Ту правду,

                     что улыбкой он дарил.

Кончаются немыслимые сказки

У дорогих и горестных могил.

По улицам,

                     как гулким коридором,

Плывет фрегатом

                     алый этот гроб.

По улицам,

          по улицам,

                     которым

Он отдал все.

                     Остыл высокий лоб.

И я один.

                     И лишь улыбка светит,

Его улыбка светит сквозь года.

Город, просыпаясь на рассвете,

Встречает голубые поезда.

И песня из моей

                     груди наружу,

Как кровь из раны,

                     начинает бить.

И сад отцовский

                     расцветает в стужу,

И клок зари,

                     как знамя новых битв.