Безрукий из Спокана - [16]
Кармайкл кидает трубку на рычаг, сбрасывает телефон на пол и садится на кровать, обхватывает голову руками, тяжело вздыхает.
Мервин. Я обожаю твою маму! Какой пыл, какая страсть!
Кармайкл. Не знаю, может, я и когда с ней грубым бываю, но иногда она просто выводит меня из себя.
Мэрилин. Нет, ты не был грубым. Было ровно столько грубости, сколько нужно в данной ситуации. Тоби, ты тоже так считаешь?
Тоби кивает. Кармайкл роется в кармане, бросает Тоби и Мэрилин ключи от наручников. Они очень быстро освобождаются от них.
Мервин. Что я тебе говорил? Ни слова благодарности.
Тоби. Спасибо!
Мэрилин. Спасибо!
Кармайкл(пауза). У меня сейчас как-то хорошо на душе. Такоё чувство. Все идет хорошо. Да и пора домой собираться. (Пауза.) Вы мне так помогли, ребята, вы двое козлов, блин, просто сами не знаете, как.
Тоби. Мы очень сильно извиняемся, мы никогда-никогда так больше не будем делать.
Мэрилин. На самом деле для нас это был полезный урок, вобщем-то.
Мервин. Не сомневайся: через полчаса они сделают то же самое с кем-нибудь еще.
Тоби. Эй, ты! А с тобой мы потом поговорим, парень. Между нами еще ничего не кончилось.
Мервин. А что я тебе сделал?
Тоби. Что ты сделал..? Ну хотя бы начнем наш разговор с того звонка, который ты должен был совершить.
Мервин. А, это.
Тоби. «А, это».
Мэрилин. Мервин, а почему ты так хочешь, чтобы нас убили?
Мервин. Я не хочу, чтобы вас убивали. (Пауза.) Вернее, я не хочу, чтобы убивали именно вас. Нет. Я просто был в тот момент увлечен своим компьютером на стойке. Я искал веб-сайт об отрезанных ладонях.
Мэрилин. А что есть такой веб-сайт об отрезанных ладонях?
Мервин. Да, во всемирной паутине есть шесть таких сайтов. Единственный сайт, который я успел просмотреть, — в нём была только статистика. И самая безумная информация, которую я там нашел, была про тех людей, которые, непонятно по какой причине, отрезают себе руки сами. Так вот восемьдесят три процента таких людей… они… восемьдесят три процента отрезают себе именно левую руку…
Кармайкл пристально смотрит на Мервина во время его рассказа. В отличие от спокойного Мервина, Тоби замечает это и начинает нервничать.
Мервин. И вот мне кажется, что это, ага, довольно-таки высокий процент, но, с другой стороны, я задумался серьёзно и понял все-таки, почему они отрезают левую, а не правую…
Мэрилин. Ну, это и так ясно!
Мервин. А что ты думаешь про это?
Тоби. Не надо, Мэрилин.
Мэрилин. Потому что восемьдесят или девяносто процентов людей на земле праворукие, так ведь?
Мервин. Ага!
Мэрилин. То есть ты считаешь, что когда праворукий пожелает отрезать себе руку, он выбирает, естественно, левую, так? Потому что он привык в правой руке держать там… ну…
Мервин. Топор…
Мэрилин. Да, топор, или нож, или что-нибудь еще…
Мервин. Топор.
Мэрилин. Да, или нож, или еще что-нибудь!
Мервин. Ты попала в точку, Мэрилин!
Тоби. Правда, я всегда недолюбливал статистику. Как вы думаете, мистер Кармайкл? Болтают чёрт знает что! Ну ладно, я думаю, нам с Мэрилин уже пора по домам…
Кармайкл(Мервину). А что конкретно ты хочешь мне сказать этим, чувак?
Мервин. А?
Кармайкл. Что конкретно ты хочешь мне этим сказать?
Мервин. О чем?
Кармайкл достает пистолет.
Кармайкл. О том, что восемьдесят три процента отрезают себе левую руку.
Мервин. Я это в интернете прочел.
Кармайкл. Ты что намекаешь на то, что я сам себе руку отрезал?
Тоби. Не дай-то бог.
Мэрилин. Не дай-то бог.
Тоби. Ни в коем случае он не хочет тебе это сказать, потому что если выстрелить в комнате, полной бензина, то всё тут взорвется нахер! Ни в коем случае, да, Мервин?
Мервин. Я… вообще ничего не хочу сказать.
Тоби. Прекрасно! Видишь? Он вообще ничего не хочет сказать!
Кармайкл. Руку мне отрезала банда быдловатых мерзавцев под Споканом, штат Вашингтон, двадцать семь лет назад. Издалека они помахали мне моей же рукой, как бы прощаясь. И ты пытаешься мне сказать, теперь, после всего этого кошмара, после этих поисков, после такой… травмы… ты пытаешься мне сказать, что я сам отрезал себе руку? Ты это хочешь сказать?
Мервин. Мистер Кармайкл, я хочу вам сказать, что вы идете по ложной дороге.
Кармайкл(пауза). Иду по ложной чего?
Мервин. Вы идете по ложной дороге… Так говорится или не так? (Пауза.) Да, так вроде правильно. Вы идете по ложной дороге. Абсолютно по ложной дороге.
Кармайкл. Я не уверен, что я сейчас вообще что-либо делаю, но даже если это так, то, очевидно, я все-таки иду по ложному следу.
Мервин. По ложному следу! Вот так! Вот правильно мне казалось, что здесь что-то не то. Да, вы идете по ложному следу! Ну, прямо как ваша матушка! (Пауза.) Да, прямо как ваша сумасшедшая мамаша!
Кармайкл пристально смотрит Мервину прямо в глаза, тот прячет взгляд. Внезапно слышатся звуки полицейских сирен, мигают в ночи проблесковые маячки — полицейские автомобили подъезжают к отелю и останавливаются.
В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи.
Герои «Калеки с острова Инишмаан» живут на маленьком заброшенном ирландском острове, где все друг друга знают, любят и ненавидят одновременно. Каждый проклинает свою долю, каждый мечтает уехать, но не каждый понимает, чем может обернуться воплощение мечты. Калеке Билли, самому умному и в то же время самому несчастному жителю острова, выпадает шанс изменить жизнь. Именно он, живущий на попечении двух странноватых тетушек и мечтающий узнать тайну своего рождения, отправится на Фабрику Грез вслед за голливудскими режиссёрами, затеявшими съемки фильма об ирландских рыбаках.
«Мартин Макдонах действительно один из великих драматургов нашего времени. Глубочайший, труднейший драматург Ничем не проще Островркого, Чехова, Олби, Беккета. Его «Человек-подушка» глубже, чем любые политические аллюзии. Там есть и мастерски закрученная интрига, и детективная линия – так что зрители следят просто за выяснением тайны. Но там есть еще и напряженная работа мысли. Пьеса об ответственности за слово, о том, что вымышленный мир способен быть сильнее реальности. О том, что в самом жутком мире, где все должно закончиться наихудшим образом, все-таки есть чудо – и оно побеждает неверие в чудо».Кирилл Серебренников.
«Череп из Коннемары» — жесткая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию Мак-Донаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.Главное действующее лицо — Мик Дауд, линэнский могильщик, должен в компании с братьями Хэнлон извлечь из могилы тело своей жены, погибшей семь лет назад при таинственных обстоятельствах. Все жители городка подозревают самого Мика в убийстве.
«Сиротливый Запад» — жестокая и мрачная комедия. Все, что отличает драматургию МакДонаха, обнаженный психологизм, абсурдная тупиковость узнаваемых жизненных ситуаций, жестокость людей и обстоятельств, «черный юмор» — все в этой пьесе возведено в высшую степень.На сцене — парадоксальное, гипнотическое соединение корриды и шахматной партии. В фокусе внимания — два брата, бездонные пропасти их травмированных душ, их обиды и боль, их жажда и неспособность Полюбить и Понять. Почти гротесковая комедийность неожиданно срывается в эмоциональную и нравственную бездну.
«Лейтенант с острова Инишмор» – эксцентричная пьеса с обилием крови и различного рода ругательств. Падрайк, младший лейтенант ирландской освободительной армии, разочаровывается в своих напарниках и образует отколовшуюся группировку. Он отчаянно патриотичен, но крайне жесток в достижении своих целей. На родине, откуда он уехал пять лет назад, его называют не иначе, как «бешеный Падрайк». Однажды лейтенант узнает, что его любимому коту, которого он оставил на острове, неожиданно стало плохо. То-то не поздоровится отцу лейтенанта и подростку Дэйви, оказавшимся с котом в его предсмертную минуту, когда Падрайк, побросав все свои террористические дела, вернется домой.
Пьеса известного американского драматурга XX века посвящена борцу за права рабочих, профсоюзному деятелю и автору песен Джо Хиллу. Радикальный революционер, агитатор, опасный своим талантом, поэт, чьи песни стремительно разлетались по стране, легенда американского рабочего движения, в 1915 году он был осужден и казнен по сфабрикованному обвинению.
Я никогда не могла найти своё место в этом мире. У меня не было матери, друзей не осталось, в отношениях с парнями мне не везло. В свои 19 я не знала, кем собираюсь стать и чем заниматься в будущем. Мой отец хотел гордиться мной, но всегда был слишком занят работой, чтобы уделять достаточно внимания моему воспитанию и моим проблемам. У меня был только дядя, который всегда поддерживал меня и заботился обо мне, однако нас разделяло расстояние в несколько сотен километров, из-за чего мы виделись всего пару раз в год. Но на одну из годовщин смерти моей мамы произошло кое-что странное, и, как ни банально, всё изменилось…
Авторская мифология коня, сводящая идею войны до абсурда, воплощена в «феерию-макабр», которая балансирует на грани между Брехтом и Бекеттом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.