Безопасный жалобщик - [32]

— Наивный вы человек, — говорит кадровик. — При чем тут атомная электростанция? Вы кем желаете работать? Машинисткой? Вот машинисткой и будете. Только назовем мы вас инженером. Понимаете, — понизил он голос до шепота, — у нас другой возможности по штатному расписанию нет. Надеюсь, не возражаете?

— Возражаю, — говорю. — Я мечтал о победе во всесоюзном конкурсе машинисток. Если, конечно, он будет организован. О телевизионном турнире на глазах у миллионов зрителей, о почетном звании лауреата… А название вашей должности мне все испортит.

— Как хотите, — сказал кадровик, — найдем другую кандидатку. Ушел я от них расстроенный, но с мечтами своими не расстался. Встречаю своего приятеля из Всесоюзного пусконаладочного управления. Делюсь мыслями. А он мне говорит:

— Зря ты на них обижаешься. Теперь во многих местах машинистки бог знает кем оформлены. Инженеры и техники — это еще скромно.

— Так что же это такое? — говорю. — Может, эти инженеры и техники никому не нужны? А потребность в машинистках отражает неуклонно растущую переписку по вопросам всяческих «недо»? Недопоставки, недовыполнения, недоиспользования, недопонимания, недоверия. Может, стоит подумать об упразднении ненужных руководящих должностей и о замене их работящими? Но, знаешь, пока об этом будут думать, подамся-ка я в персональные шоферы.

— Замечательная идея! — говорит приятель. — Во-первых, работа не пыльная. Весь день практически можешь посвящать самообразованию. Кроме того, пока едете, любую просьбу высказать можно. Не надо на прием записываться. И вообще ничего не может быть лучше личных контактов.

— Значит, одобряешь? — говорю.

— Вполне, — отвечает. — По крайней мере с работой фельетониста не сравнишь.

Так вот, отправился я наниматься шофером.

Прихожу в строительное управление, дожидаюсь приема у кадровика и излагаю свои жизненные планы. Ну, он меня, понятно, дотошно расспрашивает, водительские права проверяет, высказывает удивление переменой моей профессии, осторожно интересуется, не собираюсь ли я таким хитрым способом собрать материал для фельетона против их начальника. И только получив от меня честное слово, говорит:

— Ну ладно, так и быть, примем вас заместителем главного бухгалтера.

— Вы меня плохо поняли, — говорю, — я машину хочу водить. Возить управляющего или в крайнем случае его заместителя, заниматься самообразованием, участвовать во всесоюзном ралли водителей персональных машин. Ну, если, конечно, таковое будет организовано.

— Не огорчайтесь, — говорит кадровик, — шофером и будете. Но, так сказать, под вуалью. И времени свободного будет хоть отбавляй. Вот только насчет ралли я не уверен… Все-таки по штатному расписанию вы будете замглавбуха.

— Нет, — говорю, — это меня не устраивает.

— Как хотите, — говорит, — другого найдем.

Поделился с приятелем, а он мне говорит:

— Чудак ты человек! Ведь сейчас это очень принято. В моих командировках я такого по горло насмотрелся.

— Позволь, — говорю, — а для чего им эти ухищрения? Сели бы за руль сами и поехали.

— Ну да, сами! — говорит приятель. — Если он сам за рулем, то какой же он начальник?

В общем, махнул я на это дело рукой, пусть без меня разбираются. Не хочу нервы трепать. В конце концов, для чего я профессию фельетониста бросаю?

Нет, пора на базу отдыха. Пожалуй, для моего нынешнего умонастроения лучшего места и не сыщешь. Свежий воздух, новые знакомства, укрепление старых. Я — им, они — мне.

Вездесущий приятель сообщил мне, что для базы отдыха Челябинского литейно-штамповочного завода требуется заведующий базой отдыха и что природа там вокруг — просто ахнешь. Ну ладно, Челябинск так Челябинск.

Звоню на завод, предлагаю свои услуги. А они, понятно, поначалу удивляются, зачем москвичу, да еще фельетонисту, понадобилось менять профессию. Но потом, видимо, прикидывают, что у меня в столице могут остаться кое-какие полезные связи, и соглашаются.

— Только учтите, — говорят, — что называться вы будете совсем не так, как вы думали.

— А как? — спрашиваю я.

— Вы будете называться слесарем ремонтно-механического цеха.

— Так это же замечательно! — восклицаю я. — Слесарем гораздо лучше, чем заведующим базой. У слесаря блестящие перспективы. Хоть я еще и не обучен этому делу, но способности у меня есть. Я однажды водопроводный кран сам починил. Научусь и остальному. Ведь тут главное — моральное удовлетворение. От фельетона когда еще результата дождешься. А тут: сделал дело — и любуйся плодом рук своих.

— Извините, — говорит мне далекий кадровик в телефонную трубку. — Но без слесаря мы как-нибудь обойдемся. А вот заведующего базой отдыха на его зарплату начальство велело мне подыскать.

— В таком случае прошу на меня не рассчитывать, — сказал я и повесил трубку.

Нет, видно, придется остаться пока фельетонистом. И написать фельетон. Нет, не о нарушениях штатной дисциплины, об этом ревизоры и без фельетониста напишут. А я напишу о том, что все эти машинистки, персональные шоферы и прочие работники под весьма прозрачными вуалями являются посягательством не столько на незыблемость наших штатных расписаний, сколько на нерушимость морально-деловых основ нашей жизни. Если можно держать завбазой отдыха под видом рядового слесаря, то почему бы не выдать рядового слесаря за выдающегося передовика производства, не объявив этого «передовика» зачинателем движения… ну, скажем, за жизнь и работу без правонарушений, не поместить его портрет в местной газете, превратив тем самым норму поведения в гражданский подвиг?