Безмолвие полной Луны - [18]

— Пригодится.

Затем, немного подумав, озвучила избитую поговорку:

— Путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

— Да? — удивился Кот. — Тогда мне срочно нужно к хирургу!

— Зачем, — спросил Крот, — язва, что ли, замучила?

— Нет, — Виктор отрицательно помотал головой. — Кажется, что у меня толстая кишка слишком сильно наружу вылезла, причём с другой стороны.

— Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то у Бегемота гарем будет похлеще, чем у арабского шейха, — высказал Ворон вслух свои размышления.

Шмель сделал неопределённую гримасу и спросил его:

— А ты в курсе, что самый большой гарем был вовсе не на аравийском полуострове, а в Индо-Китае? Причём — у предводителя китайских пиратов.

— Да? Не знал…

— Притом — почти по обоюдному согласию.

— Это как? — не понял Ворон.

— Просто, — пояснил Шмель. — Посредниками выступали тигровые акулы, в бассейн с которыми любезно приглашали на ночь строптивых гостий, не желающих по-любовно влиться в дружный коллектив многочисленных жён морского разбойника. К утру, как правило, бабы становились шёлковыми.

По ходу движения попалось кафе с идиотским названием «У Ашота». Чингачгук поморщился и сплюнув, сказал:

— Лучше бы назвал забегаловку «У извращенца», а в меню внёс мороженое с вермишелью. Каких я только «У» не видел: «У Петровича», «У Рабиновича», «У…» Порой удивляешься мощному маркетинговому ходу некоторых предпринимателей. Нет, чтобы сесть и придумать толковое название, идут по стандарту. По шаблону, который устоялся в данном анклаве, а то и во всей стране.

— Лучше назвать кафе «У старого извращенца», а вместо простых макарон — прокисшие и блинчики с прошлогодним творогом, — возразил Кот. — А насчёт сесть — это кому как не повезёт…

— У меня дома до сих пор электрический чайник в работе, — поведал Шмель домашнюю тайну. — На нём латинскими буквами написано гордое название «Аляска». До сих пор гадаю — что производители этим хотели сказать. Это равнозначно тому, если бы холодильник назвали «Сахара».

Перед Ларисой встала дилемма: или покупать банку мелких маринованных огурчиков, или трёхлитровую банку, в которую еле уместилось полтора могучих огурца, сильно смахивающих на семенные.

— А где компромиссный вариант? — возмущалась Барбариска, мечась между рядами лотков.

Промежуточного, почему-то, не было.

— Сами, поди, сожрали, — пояснил Чингачгук лениво зевнув, не забывая, при этом, прикрыть рот рукой, причём несколько раз подряд — как это делает заправский Виннету во время выкрика боевого клича.

— А как быть с маленькими? — не унималась Лариса. — Они раньше пользовались куда большим авторитетом.

— Так то раньше — во времена тотального дефицита, — возразил Лейб, строя страдальческое лицо. — А сейчас всего полно и люди выбирают продукты по вкусу. На мой взгляд, в маленьких, кроме товарного вида, ничего толкового нет, даже путного хруста.

— Кабачки маринуй, — посоветовал Шмель. — Хруст — потрясающий. Упругости позавидует плотная резина.

— А как его в банку затолкать? — поинтересовался Бегемот, вероятно, сам постоянно сталкивающийся с подобной проблемой.

— Да просто! Режется кольцами и запихивается…

Лариса всё-таки нашла огурцы подходящих размеров и купила банку прошлогодних солений. Почти утерявшие пупырышки огурцы, тёмно-зелёные, нисходящие к черноте, они не оставляли сомнений в том, что были закатаны давным-давно.

— Ты не беременна, случаем? — ехидно спросил Ворон.

Барбариска тяжело вздохнула, но ничего не ответила. Она уже устала от постоянных подколок; явных и мнимых подозрений, хоть и понимала, что в обоих случаях товарищам было до фонаря её личная жизнь.

Смотря, как отоваривается подруга и пухнет её сумка, все наконец-то вспомнили, зачем выбрались в город. Пора было самим озаботиться приобретением серьёзной закуски, не полагаясь на одни только консервы.

— Грибочков маринованных на закуску не хочешь приобресть? — спросил Лис Шмеля.

— Да ну их! — отмахнулся Шмель. — Под уксусным маринадом всё едино: что белые, что маслята, что опята. Разве что опята плотнее и не расползаются по тарелке бесформенной массой.

Жук пожал плечами и прожужжал:

— Ну, что же — опять подтвердилась избитая истина о спорности во вкусах между разными индивидами. Нет абсолютно одинаковых пристрастий.

— Это точно! — подтвердил его выводы Кот. — «У каждого свой вкус, сказал альпинист, отправляясь на Эльбрус и запихивая в рюкзак резиновую куклу из элитного секс-шопа».

— Опять? — устало вздохнула Лариса.

— Что опять? — развёл руками Василий. — Вывод тут в другом — резине солёных огурцов не надо. Кстати, на ней можно через реку переправиться…

— Поплывём с комфортом и с подогревом!

Определить автора жизнерадостного изречения не удалось, так как Барбариска заверещала на весь базар, захлёбываясь от возмущения. Кое-как Ворону удалось её угомонить.

— Насчёт кстати, — оживился Чингачгук. — Я слышал, что в современных гаремах арабских шейхов, помимо плановых затрат на женщин, имеются внеплановые. Короче — предъявленный к оплате счёт включает в себя непредвиденные расходы. Естественно, подручные материалы из секс-шопа не рекламировались в открытую. Одним из пунктов значится «побочные средства», проходящие по ведомости под кодовым названием «Морковь». Иногда более ласково — «Морковка».