Безмагия-2 - [7]

Она вернулась обратно по своим следам, к баракам одного из новых колхозов. Подкопавшись под корни большого куста, Кошка устроила там себе берлогу. Вынутую землю она отнесла подальше и разбросала, чтобы нельзя было найти убежище. Вход был хорошо замаскирован. Вблизи были бараки колхоза, и Кошка стала наблюдать. Играя в ниндзю и шаля в окрестностях родной таверны, она упросила профессора Преображена научить её делать перископ для подглядывания. Учёба не забылась и, порывшись на колхозной свалке, Кошка нашла там осколки зеркал и обломни дощечек для корпуса. Помня, что угол падения равен углу отражения и прикрепив два осколка под углами 45 градусов к деревяшкам, она высунула эту конструкцию из своей берлоги вверх, как заправский капитан подводной лодки из боевой рубки свой боевой оптический прибор.

Утром рабочий день в колхозе начинался с побудки и молитвы. После молитвы колхозники под руководством жрецов-агрономов отправлялись на сельхозработы под девизом «Путёвы пути путяшек!». Рабочий день занимал большую часть суток, поэтому не был особенно тяжелым, производительность была низкой. Заканчивался же он вечерней молитвой и проповедью. «Если не Путяшка, то кто?» — кричали толпе проповедующие жрецы. «Он единственный указывает Путь! Пойди Путем Путяшки!»

Жрецы старались полностью исключить посторонние мысли из голов колхозников и для этого пытались контролировать все время их жизни. Поэтому и рабочий день был долог, с малой физической нагрузкой в ущерб производительности труда. Для тех же, у кого все-таки оставался мыслительный ресурс, был колхозный клуб с танцами. Там наливали.

«Сожги лишние мысли! — учили жрецы путинизма. Сожги тот свой ресурс, который не направлен на путинизм. Пей путинку! Спаивание воцерковляет!» Как правило, путинка была изготовленная жрецами на церковном подворье, что, как считалось, придавало ей помимо просто алкогольной крепкости еще и силу мистическую.

И спаивание действительно воцерковляло. Похмельные, виноватые, отупленные лучше шли на контакт со жрецами. Даже те из немногих тайных колхозных диссидентов, которые, выпив, норовили написать на заборе «Хутяшка пуй!»

Еще жрецы учили: «Навсегда забудьте свое прошлое, прошлое своих прежних наций! Не обращайте внимание на то, что у вас разные хвосты и морды! Теперь вы все ППН! Представители путинистских национальностей. Нет среди вас больше ни эльфа, ни эллина!»

Вот это последнее, про отсутствие национальных предпочтений, Кошке очень даже понравилось. Трудно жить и выжить в этом мире без рода, без племени. Стоит одиночке заболеть или постареть, и дело плохо. А в коллективе с налаженной социальной системой помогут. Да и просто интересно пообщаться с окружающими, когда не надо их бояться. И Кошка решилась.

Колхозница.

Кошка решила поговорить с каким-нибудь жрецом. К тому же местная колхозная ворона, заметив в кустах блеснувшее зеркальце перископа, отковыряла верхний его осколок и утащила в свое жилище. «Вот дура пернатая!»-рассердилась на нее Кошка, глядя снизу на березу, где ворона пристраивала зеркальце в гнезде. Но на дерево все-же не полезла. Она осторожно подошла к прогуливавшемуся неподалеку жрецу.

— Здравствуйте! — Вежливо поздоровалась она.

— Здравствуй. Да пребудет с тобой душевнобогатость путинизма! — Ответил жрец. И спросил: «Кто ты?». Кошка назвалась и сбивчиво от волнения стала рассказывать заранее придуманную историю своего происхождения от всех известных рас сразу, в надежде оказаться ближе сразу всем. Опытный жрец почувствовал ложь, но ему было наплевать, в общем-то, от каких там эльфооркогномов произошла Кошка, и он прервал историю её происхождения вопросом.

— Ты хочешь пойти по спасительному для любого живого существа Пути путинизма, вступив в спасительный ковчег, в наш колхоз?

Кошкино сердце радостно забилось.

— Да, я хочу вступить в колхоз!

— А что ты умеешь делать? На вид ты не особо сильная, а работа у нас бывает тяжелая.

— Ловить мышей и еще много чего полезного. — Кошка начала перечислять все свои умения, которые могла вспомнить.

— А быстро ли ты бегаешь? — Неожиданно спросил Кошку жрец.

Она опустилась на все свои четыре лапы и стала так быстро носиться вокруг жреца, что у того голова начала кружиться.

— Хватит, хватит. Нам сейчас нужен гонец, почтальон для доставки всяких сообщений, может, ты и подойдешь. Читать умеешь?

— Н-нет. — С огорчением ответила Кошка.

— Это как раз то, что нужно! — Обрадовался жрец, которому надо было, чтобы гонцы не могли прочесть посланий.

Так Кошка стала колхозным почтальоном. Она носилась со всякими донесениями и посланиями, которых, впрочем, было не так уж и много, не отказывая себе в попутных развлечениях-лазала по деревьям, каталась по луговым травам, в теплый день прыгала с разбегу в ручей и ловила там лягушек, нюхала луговые васильки и колокольчики в тенистых рощах. Жить ей удалось пристроиться не в общем бараке, а при кухне. Она смогла быстро сообразить, что в этом обществе лучше выглядеть дурочкой. Кошка рассказывала окружающим глупые истории и, стараясь пообщаться с как можно большим количеством собеседников, пыталась выяснить судьбу и нынешнее местонахождение эльфа Борменталя и его друзей. Но никто из колхозников не мог ей помочь. Здесь все были пришлые и не знали истории страны, в которой жили.